— Это не проблема. Можно хоть всю мебель перенести, вплоть до последнего гвоздя. Только вас родственники не потеряют?
— Вкусно, никогда такой кофе не пробовал, — от удовольствия причмокнул пенсионер, опять располагаясь на кресле. — Родственникам я как кость в горле. Уже ждать устали, когда я освобожу квартиру, покинув этот мир. Сейчас и получается, что действительно могу покинуть, кхе, кхе.
— Вы же говорили, что написали завещание на внуков?
— На правнучку. Только она в Питере живёт, предупредила что квартиру сразу продаст. Хоть честно сказала, и то хлеб. Про завещание знает только она. Остальные родственники только иногда звонят и справляются о здоровье. Но подтекст я могу понять, не дурак ещё. Каждый звонок как намёк «ты там ещё не сдох, старый пенёк».
— Так оставьте её себе, зачем продавать.
— Не хочу, — отрицательно покачал головой пожилой мужчина, — Для меня это уже своеобразная тюрьма. Устал в четырёх стенах, а там работа по душе, просторы необъятные. Цель в жизни появилась.
— Хорошо, вам решать, — пожимаю плечами, — На этом всё, могу уходить?
— Кхе. — с хитринкой в глазах посмотрел на меня пенсионер. — Как ты будешь в будущем государстве развивать административный ресурс?
— Ну вы спросили, — засмеялся я, — Пока это только в отдалённых планах. Даже посёлка ещё нет, а вы, Степан Петрович, такой вопрос мне задаёте. Да и знаний подходящих нет, как и образования нужного, от слова совсем. Всё пока как в тумане, приблизительно и неточно. Живу в постоянном цейтноте, день прошёл и хорошо.
— Зови меня Петровичем, мне так привычнее. — попросил председатель.
— Петрович, так Петрович, — согласился на такое обращение я, — Раз вы задали такой вопрос, то есть что сказать?
— Построим со временем всё, это иначе быть не может. И ошибаться будем, и трудности преодолевать. Мне это не впервой. Но давай заглянем в будущее, когда нас не станет. Что нужно сделать, чтобы в далёкой перспктиве не развалить твоё государство? А опираться нужно на прошлое, и учитывать совершённые ошибки другими государствами и исчезнувшими империями.
— Например. — подобрался я, оставив кофе.
— Давай копнём сперва не так далеко. — Петрович сложил руки на груди. — Сталин фигура неоднозначная, были и у него как и огромные промахи, так и значительные успехи. Не буду рассказывать за репрессии и лагеря, сам думаю много чего слышал. Но если посмотреть с другой стороны. Под его руководством аграрная и нищая страна превратилась в мощную державу. После разрушительной войны опять поднялась и отстроилась с руин. — Петрович не вытерпел, опять встал на ноги и, заложив руки за спину, продолжил дефилировать по залу. — Но вернёмся к административному ресурсу. Что ты знаешь о понятии «вертикали власти»?
— Вроде об этом наш президент говорил. — попытался вспомнить я.
— Это не то. — неодобрительно посмотрел на меня пенсионер, продолжая ходить по комнате. — Если совсем коротко… Доярки и сталевары становились депутатами, если могли тянуть такую лямку. При Сталине рабочий на заводе мог доработаться до директора этого завода. Как и директор вниз по карьерной лестнице пойти, если не справлялся со своими обязанностями, вплоть до рабочего.
— Скорее всего расстреляли бы и всех делов, или в лагеря лет на двадцать пять без права переписки. — фыркнул на это я.
— И так бывало, не спорю, — кивнул Петрович, — Перегибы встречаются везде. Но ведь случаи были, что и было за что. — возле столика он остановился, схватил почти опустевший стаканчик с латте и смачно втянул жидкость. — Продолжу. Так же рабочий мог отучится и получить дополнительное образование. Всё это бесплатно, с карьерным ростом. Это и есть своеобразная вертикаль власти, идущая как вверх, так и вниз. Если голова светлая, то тебя замечают и помогают. Понял?
— Смысл уловил. — киваю я.
— Хрущёв как пришёл к власти, начал это всё ломать. А при Лёньке Брежневе вертикаль власти переродилась, сменившись на горизонталь. Например, ты директор предприятия. Под твоим чутким руководством предприятие начало гнать брак, не справляться с поставленными задачами. При Сталине тебя понизили бы в должности, скинув с директорского места, — Петрович заметил, как я ехидно улыбнулся, и добавил, — Или расстрел, не спорю. Но это работало и приносило рост и благосостояние всей страны. Зато при Брежневе такая же ситуация для тебя в роли директора обошлась бы банальным переводом на другое предприятие, опять же в должности директора.
— Кхе, кхе, — закашлялся я, чуть не подавившись кофе, — Это как? Я накосячил, а меня вместо увольнения переводят на другой завод и опять директором?! Хотите сказать, что никого не сажали?
— Сажали конечно, но это были единичные случаи.
— Хм… — посмотрел на него с прищуром, — Так я и на втором предприятии продолжу косячить, если у меня нулевые знания или около того. Тем более и предприятие может быть для меня абсолютно новое в плане производства.
— Переведут на третий завод, — грустно улыбнулся пенсионер, — И далее на четвёртый, на пятый. Пока ты на словах поддерживаешь линию партии, то ты непотопляемый. Особенно если член КПСС, то вообще небожитель. Помнишь я тебе рассказывал, как стал председателем колхоза? Бывший председатель, что был до меня, просто перебрался в другой колхоз, более хороший в показателях, и уже в нём заняв место… председателя.
