Сибирская жуть-7 - [6]
Первый раз проплыли по извилистому озеру шириной от силы метров пятьдесят, а длиной в несколько километров. Из черной воды местами всплывали пузыри, вверху, над прибрежными ивами, шумел ветер. А вообще-то полная тишина царила в этом узком, темном логу с темной водой вместо почвы. Только жужжали комариные полчища да глухо булькала вода под веслами. Самая погода для ловли щук! Сергей и Миша уплыли подальше, Сергей-второй остался у избушки, ловить с берега. Тут тоже много ив упало кронами в воду, и получился как раз такой водный ландшафт, который любят крупные щуки, — чтобы было неглубоко и в то же время чтобы в любой момент можно было спрятаться в кронах мертвых деревьев.
Сергей-второй несколько раз забросил блесну к тому месту, где кончались ветки крон. Был у него в ведре и живец, но сейчас он изучал ситуацию: на что клюет? С третьего заброса леску резко рвануло… Есть! Сергей-второй ловил на снасть с толстым, почти негнущимся удилищем, с толстой же леской. На такую снасть реже клевало, но зато если уж щука хватала блесну или живца, сорваться ей почти никогда не удавалось. Повозившись несколько минут, Сергей-второй вынул щуку — небольшую для этого озера, сантиметров семьдесят. Рыбина прикрывала янтарные глаза, открывала и закрывала жуткую пасть с несколькими рядами зубов. Сергей-второй оттащил ее подальше, прежде чем подхватить под жабры, вынуть блесну, а саму щуку насадить на ветку ивы (опять же подальше от воды).
Вот и почин! Сергей прикинул и на всякий случай выстругал себе кол длиной метра два — эдакое самодельное копье: кто знает, какую рыбину он на этот раз сумеет извлечь из-под деревьев… Но бог миловал от щуки длиной метра в два, попадались такие, что можно справиться и без копья, — в метр или в метр с небольшим.
Вечерело. Здесь, в окружении леса, темнело быстрее и гуще, да Сергей еще все время отходил от избушки вдоль берега, перемещался, раз за разом полосуя спокойную темную воду. Решил забросить еще раз, последний, и пойти разжигать печку в избушке — еще раз протопить перед сном, да заодно сварить и каши.
Не сразу Сергей-второй понял, что прямо перед ним, в нескольких метрах, появился какой-то новый предмет. Ух ты! Здоровенная коряга, а скорее даже обрезанный сверху пень. Сергей-второй скосил на корягу глаза, удивляясь только, как бесшумно вдруг она всплыла, но тут снова клюнуло! И не до коряги было Сергею-второму, пока он вытаскивал очередную щуку — на этот раз небольшую, сантиметров от силы восемьдесят. Вытащил, стукнул ее, вскинул на плечо, чтобы нести к избушке. Что такое?! Коряга тоже двинулась вдоль берега.
Тут только Сергей-второй уставился на эту корягу, и хотите верьте, хотите нет, увидел два глаза, в упор глядящих на него. У коряги были глаза, и она внимательно, в упор смотрела на Сергея-второго. И медленно, не быстрее его самого, плыла вдоль берега, параллельно движению Сергея.
Тут надо сделать оговорку, что Сергей-второй совершенно не трус, и уж никак не чрезмерно впечатлительный человек. Именно он учил меня, как вести себя в лесу, если доведется встретиться со слишком агрессивным зверем, и эти поучения звучали у него так:
— Ты сразу должен себе положить — он всего-навсего зверь, а ты — человек! А раз так, ты его не можешь не одолеть. Зверь как увидел тебя — тут же должен почувствовать, что ты ему не спускаешь, его не боишься и в случае чего его возьмешь…
Так что если Сергей-второй испугался — я верю, на то были причины. Коряга вроде ничего не делала, не проявляла агрессии, только тихо дрейфовала вдоль берега да в упор смотрела на Серегу. А Сергей-второй начал сразу же уходить от воды, хотя самый удобный путь был именно здесь, вдоль самого озера; даже что-то вроде бывшей тропиночки, почти совершенно заросшей, тут наблюдалось. Так он и продирался сквозь частый-частый нехоженый ивняк, ломился напролом с удочками в одной руке и со щукой на левом плече.
И как нетрудно догадаться, больше не пошел к воде в этот вечер, стал варить еду, разделал и повесил вялиться щук. Вскоре послышался шум на воде, плеск весел, устало-веселые голоса. Сергей хорошо знал, каково возвращаться с озера по темноте, тем более с такого вот озера, со старицы. Ивы отбрасывают тени до самого противоположного берега, и тьма словно поднимается от воды; человек как будто тонет в этой промозглой, сырой темноте, не в силах ничего сделать с потопом, нашествием захлестывающей мир тьмы. Голоса, впрочем, звучали бодро, и насколько мог судить Сергей-второй по звуку весел, лодка глубоко осела под тяжестью — явно не только под тяжестью людей.
Метров за триста от избушки, уже видя мерцание огня, друзья прокричали что-то типа «Э-ге-гей!» и продолжали двигаться по узкой кишке бывшей старицы. Сергей ответил таким же призывным воплем, проорал даже, что каша готова. А чуть позже голоса друзей изменились: Миша с Сергеем обсуждали, что бы это могло их держать? А потом лодку начало еще и дергать, постепенно оттягивая к противоположному берегу. Сергей обвинил в этом Мишу, Миша— Сергея, и они еще немного повыясняли отношения.
— Да стой ты тихо!
— Сам стой, тут течение, а он!
Целых полвека эта информация была главной тайной СССР. Полвека советская пропаганда отрицала тот факт, что в 1939 году Сталин заключил с Гитлером не просто пакт о ненападении, а секретное соглашение о разделе Европы. До сих пор кремлевский официоз отказывается признать, что в развязывании Второй Мировой войны виноват не один, а оба агрессора и что этот сговор диктаторов, этот постыдный союз звезды со свастикой заслуживает осуждения международным трибуналом не меньше, чем военные преступления нацистов, а значит, скамье подсудимых в Нюрнберге следовало быть гораздо длиннее!Виктор Суворов первым неопровержимо доказал: без помощи Москвы Гитлер скорее всего вообще не пришел бы к власти.
К 30-ЛЕТИЮ «ЛЕДОКОЛА» ВИКТОРА СУВОРОВА! Мало кто знает, что эта легендарная книга была закончена еще в 1981 году, но тогда ее отказались печатать 68 издательств из 9 стран, отдельные главы удалось опубликовать лишь четыре года спустя в эмигрантской газете «Русская Мысль», весь тираж первого английского издания был выкуплен неизвестными и уничтожен, а первый издатель «Ледокола» в России — убит. Саму книгу тоже не раз пытались «замочить в сортире», но, хотя беспрецедентная травля со стороны кремлевского агитпропа не прекращается вот уже второе десятилетие, все потуги идеологических «киллеров» оказались тщетны — Виктор Суворов по сей день остается не только самым проклинаемым, но и самым читаемым военным историком, а в его поддержку выступает все больше профессиональных исследователей со всего мира.НОВАЯ СЕРИЯ Виктора Суворова не только предоставляет неопровержимые доказательства его правоты, но и восстанавливает подлинную историю одной из главных книг конца XX века, которая навсегда изменила представления о причинах и виновниках Второй Мировой, а по воздействию на массовое сознание сравнима лишь с «Архипелагом ГУЛАГ».(ОТ СОСТАВИТЕЛЯ)
Нам со школьной скамьи внушают, что Петр Первый — лучший император в нашей истории: дескать, до него Россия была отсталой и дикой, а Петр Великий провел грандиозные преобразования, создал могучую Империю и непобедимую армию, утвердил в обществе новые нравы, радел о просвещении и т. д. и т. п. Но стоит отложить в сторону школьные учебники и проанализировать подлинные исторические источники, как мы обнаружим, что в допетровской России XVII века уже было все, что приписывается Петру: от картофеля и табака до первоклассного флота и передовой армии… На самом деле лютые реформы «царя-антихриста» (как прозвали его в народе) не создали, а погубили русский флот, привели к развалу экономики, невероятному хаосу в управлении и гибели миллионов людей.
Один из главных исторических мифов Российской империи и СССР — миф о допетровской Руси. Якобы до «пришествия Петра» наша земля прозябала в кромешном мраке, дикости и невежестве: варварские обычаи, звериная жестокость, отсталость решительно во всем. Дескать, не было в Московии XVII века ни нормального управления, ни боеспособной армии, ни флота, ни просвещения, ни светской литературы, ни даже зеркал…Не верьте! Эта черная легенда вымышлена, чтобы доказать «необходимость» жесточайших петровских «реформ», разоривших и обескровивших нашу страну.
Наверное, ни об одном народе не врут так, как о евреях. Юдофобы пугают народ страшными сказками о «еврейских кознях» и «жидомасонском заговоре». Юдофилы потчуют публику душещипательными историями о «богоизбранных» страдальцах, вечно обиженных и потому требующих к себе особого отношения.Это издание вызовет ярость и у тех, и у других. Эта сенсационная и скандальная книга никого не оставит равнодушным. Главный «возмутитель спокойствия», автор бестселлеров «Арийская Русь» и «Гражданская история безумной войны» уже поведал читателям «всю правду о русских».
Нет сегодня более запретной и опасной темы, чем пресловутый «еврейский вопрос». О евреях положено писать как о покойниках — либо хорошо, либо ничего. И не дай вам Бог нарушить любое из многочисленных табу, будь то еврейский нацизм, еврейский террор или мифы Холокоста, посмей отчаянный автор отозваться о «богоизбранном» народе как о любом другом, на общих основаниях, без славословий и умолчаний, без прикрас, — смельчака тут же обвинят в «антисемитизме», отлучат от «научного сообщества», а на «демократическом Западе» могут и посадить.
Почти каждый человек в своей жизни сталкивается с загадочными явлениями, но не все решаются говорить об этом вслух. B сборник рассказов «Сибирская жуть», составителем которого являются известный писатель Александр Бушков и доктор исторических наук, археолог Андрей Буровский, вошли истории о странных, не поддающихся объяснению событиях.Значительную часть книги занимают бывальщины – небольшие произведения о встречах человека с демоническими силами и таинственными, необъяснимыми на уровне сознания явлениями природы.
Книга доктора философских наук и известного писателя А.Буровского — это собрание рассказов, очерков, эссе из историко-археологического и энтографического опыта автора.Основную часть занимают бывальщины — небольшие произведения о встречах человека с демоническими силами и таинственными, необъяснимыми на уровне сознания явлениями природы.
Главная героиня, в поисках клада, попадает в таинственный и загадочный мир Сибирской тайги. Оставшись наедине с природой, ей приходится подчиниться законам тайги и отказаться от условностей цивилизации.