Сибирская жуть-6. Дьявольское кольцо - [139]
— Ну, теперь посмотрим, что сделали! — Бушкин сгреб листок бумаги, бросил папиросу. — Покури!
Василий чувствовал, что опять подвергается испытанию; разминал ее долго, старательно. Сунул папиросу в рот (едва не перепутав, каким концом), поднял глаза на Бушкина, конечно же, он вовсе не читал. Он наблюдал поверх листка за Васей, и на губах у него змеилась та же самая улыбка. Ехидная, хитрая, понимающая… как еще ее описать, эту улыбку?
— Ну и откуда ты, прелестное дитя? — Бушкин спрашивал негромко, спокойно. Вася почти не испугался, услышав тихий, вкрадчивый вопрос Бушкина. И не удивился: это должно было случиться. А сидел Сергеич верхом на стуле, контролируя дверь и окно, и смыться не было возможности… даже если был бы в этом смысл.
— Из Ростова!
Василий сам понимал, что переигрывает, так наивно распахивая глаза, так по-детски растопыривая руки…
— Нет, ну ты мне не заливай, будто бы ты из Урюпинска! Ты пишешь как человек, привыкший к латинице… я же вижу, какие буквы лучше прописал, какие слабей, неуверенно. А не поляк, не литовец. Я сам поляк, уж я-то знаю! И ты католик, вот ты кто! А опять же не поляк! И не украинский западенец… И не из СССРа! Ты воспитывался за границей, в католической стране! Кто у нас, сидя в машине, будет креститься на собор? А?! И папиросу разминаешь, словно в цирке. Не привык ты к папиросам, сразу видно… Давай, колись! Я ведь никуда не побегу…
С полминуты было очень тихо. Жужжала муха на оконном стекле. Басовито гудел жук в саду. Василий понимал: надо решиться, и поднял голову.
— А если не побежите, зачем вам?
— Да хотя бы понимать, с кем дело имею. Это кольцо искать, уже нервы нужны… — Бушкин оборвал себя, усмехнулся. — Может, мне на тебя полагаться придется, как на каменную гору? Может, ты меня из боя выносить будешь? — Было непонятно, когда Сергеич смеется, когда нет. — Ладно, давай помогу. Кем тебе приходятся Курбатовы? И в какой стране ты всегда жил? Как я понимаю, не в славянской…
— Откуда вы знаете, что я Курбатов? И что не в славянской стране?
— Как я к этому пришел? Объяснить? Или ты сам подумаешь и поймешь?
Странная веселая злость поднималась в сознании Василия. Терять, как будто, было нечего.
— А если я скажу, что из Норвегии? — поинтересовался Вася и картинно закурил папиросу, пристроившись на краешке стола.
— Не пойдет, — мотнул головою Сергеич, — ты смуглый; ты разгильдяй, как мы все, не протестантское поведение. И католик ты, не лютеранин. Италия? Юг Франции? Где жил?
— На Канарских островах. Там в свое время осел еще мой дед.
Зачем Василий врал, он сам бы не мог объяснить. Не доверял Бушкину? Нет, скорее доверял. Его физиономии, его глазам, поведению… Такие же лица, похожую повадку имели в Испании многие фалангисты. Просто билось в голове, тоненько пищало что-то вроде — в таких делах никому нельзя верить, никому! Даже поймали — надо путать следы, уводить от истины, хоть в чем-то оставаться неловленным.
— Ну, на Канарах так на Канарах… А сюда как? Ясно же, не по туристской визе…
— Через Варшаву, — заулыбался Василий. Меня поляки перебросили через Варшаву…
— Перебросили? Что, «Наша страна»? Или НТС?
— НТС.
— Ты за кольцом пришел?
— За кольцом, и… это мой дом. Я должен был его увидеть.
Бушкин серьезно кивнул. Эту логику он тоже понимал.
— Наверное, правильно сделал. Только ты осторожнее, а? Я же не один здесь такой умный…
И ничего не случилось. Бушкин потушил окурок, потянулся, сказал тихо, спокойно:
— Ну, давай теперь смотреть машину…
Володя появился как раз к обеду, привез необходимых Михалычу огурцов, а самого Михалыча оставил в Институте ботаники, в отделе картографии, добывать всякое нужное. Михалыч там ходил по лабораториям, собирал все, что народ мог дать из своих пайков, распределителей и средств.
Съездили еще на барахолку, купили нужные детали, и Вася своими руками заменял эти детали в «Волге». При всей въедливости Бушкина, к вечеру он заявил, что машины к пробегу готовы. К вечеру двинулись на Петроградскую, за Михалычем и продовольствием.
Этот вечер получился тихий. Михалыча довезли уже спящего. Бушкин тихо беседовал с Василием о догматах католицизма и о расколе Апостольской церкви. Володя читал дневники деда. Кабинет был залит светом двух настольных ламп в разных концах помещения. Тихий разговор, пласты дыма, люди отражаются в стеклянных дверцах шкафов. Поднимая голову, Володя видел, что дом предков живет, продолжает свою историю. И продолжался так, что вряд ли кому-то должно было быть стыдно: ни предкам, ни потомкам.
ГЛАВА 5
Палаточный городок
Солнце только начало садиться, как проехали очередную деревушку. Деревня на бугре. Юдино. Проехали деревню, снова вышли на проселок, и почти сразу же Сергеич громко сказал про конец пути. Впрочем, это все и так увидели. Потому что прямо посреди разбитого проселка стояли ворота.
Два вкопанных столба, проволочная перекладина. Колючая проволока от обоих столбов — вбок. Колючка держалась на каких-то покосившихся жердях, а кончалась еще более странно. Володя видел своими глазами, что слева последние куски колючей проволоки крепились непосредственно к деревьям. При желании КПП (контрольно-пропускной пункт) можно было обойти минут за пятнадцать. Обойти по лесу, так что никто бы и не заметил, а меньше всех — эти здоровенные, что-то жующие парни с тупыми рожами.
Целых полвека эта информация была главной тайной СССР. Полвека советская пропаганда отрицала тот факт, что в 1939 году Сталин заключил с Гитлером не просто пакт о ненападении, а секретное соглашение о разделе Европы. До сих пор кремлевский официоз отказывается признать, что в развязывании Второй Мировой войны виноват не один, а оба агрессора и что этот сговор диктаторов, этот постыдный союз звезды со свастикой заслуживает осуждения международным трибуналом не меньше, чем военные преступления нацистов, а значит, скамье подсудимых в Нюрнберге следовало быть гораздо длиннее!Виктор Суворов первым неопровержимо доказал: без помощи Москвы Гитлер скорее всего вообще не пришел бы к власти.
К 30-ЛЕТИЮ «ЛЕДОКОЛА» ВИКТОРА СУВОРОВА! Мало кто знает, что эта легендарная книга была закончена еще в 1981 году, но тогда ее отказались печатать 68 издательств из 9 стран, отдельные главы удалось опубликовать лишь четыре года спустя в эмигрантской газете «Русская Мысль», весь тираж первого английского издания был выкуплен неизвестными и уничтожен, а первый издатель «Ледокола» в России — убит. Саму книгу тоже не раз пытались «замочить в сортире», но, хотя беспрецедентная травля со стороны кремлевского агитпропа не прекращается вот уже второе десятилетие, все потуги идеологических «киллеров» оказались тщетны — Виктор Суворов по сей день остается не только самым проклинаемым, но и самым читаемым военным историком, а в его поддержку выступает все больше профессиональных исследователей со всего мира.НОВАЯ СЕРИЯ Виктора Суворова не только предоставляет неопровержимые доказательства его правоты, но и восстанавливает подлинную историю одной из главных книг конца XX века, которая навсегда изменила представления о причинах и виновниках Второй Мировой, а по воздействию на массовое сознание сравнима лишь с «Архипелагом ГУЛАГ».(ОТ СОСТАВИТЕЛЯ)
Один из главных исторических мифов Российской империи и СССР — миф о допетровской Руси. Якобы до «пришествия Петра» наша земля прозябала в кромешном мраке, дикости и невежестве: варварские обычаи, звериная жестокость, отсталость решительно во всем. Дескать, не было в Московии XVII века ни нормального управления, ни боеспособной армии, ни флота, ни просвещения, ни светской литературы, ни даже зеркал…Не верьте! Эта черная легенда вымышлена, чтобы доказать «необходимость» жесточайших петровских «реформ», разоривших и обескровивших нашу страну.
Нам со школьной скамьи внушают, что Петр Первый — лучший император в нашей истории: дескать, до него Россия была отсталой и дикой, а Петр Великий провел грандиозные преобразования, создал могучую Империю и непобедимую армию, утвердил в обществе новые нравы, радел о просвещении и т. д. и т. п. Но стоит отложить в сторону школьные учебники и проанализировать подлинные исторические источники, как мы обнаружим, что в допетровской России XVII века уже было все, что приписывается Петру: от картофеля и табака до первоклассного флота и передовой армии… На самом деле лютые реформы «царя-антихриста» (как прозвали его в народе) не создали, а погубили русский флот, привели к развалу экономики, невероятному хаосу в управлении и гибели миллионов людей.
Наверное, ни об одном народе не врут так, как о евреях. Юдофобы пугают народ страшными сказками о «еврейских кознях» и «жидомасонском заговоре». Юдофилы потчуют публику душещипательными историями о «богоизбранных» страдальцах, вечно обиженных и потому требующих к себе особого отношения.Это издание вызовет ярость и у тех, и у других. Эта сенсационная и скандальная книга никого не оставит равнодушным. Главный «возмутитель спокойствия», автор бестселлеров «Арийская Русь» и «Гражданская история безумной войны» уже поведал читателям «всю правду о русских».
Нет сегодня более запретной и опасной темы, чем пресловутый «еврейский вопрос». О евреях положено писать как о покойниках — либо хорошо, либо ничего. И не дай вам Бог нарушить любое из многочисленных табу, будь то еврейский нацизм, еврейский террор или мифы Холокоста, посмей отчаянный автор отозваться о «богоизбранном» народе как о любом другом, на общих основаниях, без славословий и умолчаний, без прикрас, — смельчака тут же обвинят в «антисемитизме», отлучат от «научного сообщества», а на «демократическом Западе» могут и посадить.
Книга доктора философских наук и известного писателя А.Буровского — это собрание рассказов, очерков, эссе из историко-археологического и энтографического опыта автора.Основную часть занимают бывальщины — небольшие произведения о встречах человека с демоническими силами и таинственными, необъяснимыми на уровне сознания явлениями природы.
Главная героиня, в поисках клада, попадает в таинственный и загадочный мир Сибирской тайги. Оставшись наедине с природой, ей приходится подчиниться законам тайги и отказаться от условностей цивилизации.