Сибирь: счастье за горами - [95]
– Если бы я така́ была, мне бы кто доверил?! – восклицает бабка Варя, должно быть раздув в сердце какую-то давнюю тлевшую обиду. – Он же уезжал! Раньше же возили продукты на поле, где бригады-то. Вот он, Николай Федорович, поехал куда – ключи мне оставит. Я всё там помыла, убрала и замкнула. Приезжат – я всё ему отдаю. О, всё меня оберегал! А потом Николай Прокопьевич, с ём я ишо работала (тот-то, Николай Федорович, уехал в Полови́нку, не стал тут работать…). И вот Николай Прокопьевич стал за него. Один раз подпил. А там бочка такая большая стояла. Там соль. Ну, рассыпную вешали. Он выручку взял в соль запрятал. Вот. Ну и теперь чё? Пришел утром, а денег-то хватился – нету. Ладно. Пошел ворожить, Мо́хова-то Надя была. Она сказала: «Ты ищи где-то там…» Потом кто-то пришел соль брать, он почерпнул из бочки – эти деньги оттуда! Вытащил. Смеется…
Или вот еще другая работала продавцом, с Половинки же. Забыла, как ее звали. И как-то вечером он ей сказал, Николай Прокопьич-то: «Ты ее проверь, может она деньги воровать или нет». Ладно. Она и набросала. Я их собрала и поло́жила тут. И с другого стола опеть деньги набросаны. Ладно! А тогда же ишо свету не было. Лампа горела. А там большая печка стояла. Я же могла замести и в печку выкинуть! Вот. Я ей говрю: «Ты чё сёдни, много наторговала? Чё деньги-то разбросала? Чё кого делашь-то?!» Я ведь не знала, что она спецально! А потом она чё-то с Николай Прокопьевичем разругалась и мне сказала: «Николай Прокопьевич сказал тебя проверить. Вот я и проверяла!» Я говорю: «Пускай себя проверят, а меня проверять не надо! Я, – говорю, – сколько с продавцам проработала, ни один не сказал, что я чё-то взяла!» В больнице проработала! Где таблетки могла, всё. Но, однако, я не брала. На фиг, я лучше свое отдам! Чужо брать никогда не буду. У меня такая и Валентина. Мы вон голодные ходили. Пойдешь выпросишь. А мы не лазили в огороды. У нас такого нету, чтоб пакостить…
А Тамара Глебовна, она техничкой тоже работала. Она плавала на ту сторону (Лены. – А.А.), помогала там с продуктами. У ней кармашек тут. И она где-то свой бумажник потеряла! Но приходит в магазин, стали искать. Я говорю: «Она чё, за прилавком ходила, что ли?! Там ходила, а там – народу много! Откуда знашь, кто его взял? Может, – говорю, – она там, где плавала, потеряла?! И теперь меня испытывать начали?!» Ой, на фиг! Я потом ушла оттуда, в школе работала. А потом Савва Егорович меня в медпункт, спасибо ему. И так двадцать шесть лет проработала! Я бы ишо могла. Я заболела астмой бронхиальной, она до сих пор меня мучит. Так пойду когда-нибудь и задо́хнусь…
Старуха выдохнула – отдохновенно, длинно.
– А мать-то умерла, мы уже взрослые были. Она в Казарках жила. Потом заболела, мы ее забрали вот в этот дом, она тут и умерла. В Казарках похоронили, на старом кладбище. Она сказала. Там у ней два сына. Один маленький; ему год не было, он умер чё-то. А Гошка – он в колхозе работал, на лошади. И вот как-то пошел поить ее, коня-то этого. А на угоре стояла кузница, Николай Петрович был кузнецом. А Колька Арсентьевский, он там чё-то в кузнице был. Он выскочил – конь-то ка-ак понесся! А Гоша узду-то сюда вот повешал, конь-то когда дернул – она зарочи́лась![68] Как ему руку не оторвало?! А там под горой были бревны. И вот Гоша об эти бревны… И он отшиб почки! Стал болеть, в Ирку́тска возили, везде. Ничего не помогло. Он потом кровью мочиться стал. Так и умер, почки отказали. Ему уже… это чё? Семнадцать лет было! А старший, Алексей. Он старше меня на два года. Тот-то ничё. Выросли, всё. А вот на фронт взяли, он там погиб. С Ильлёй тоже неладно получилось… Так я осталася одна. Но я вот всё благодарна, что зять мне хороший попался, дурного слова не скажет. А то у других-то бывает, что дети всяко-разно, а эти – не! Но и нам не надо соваться! А то мы тоже можем: лезешь куда не надо! – Смеется. – Молчи, глуха́, меньше греха! И пошла, и не связываюсь ни с кем… – Смеется.
…Большой и полноводной была жизнь Варвары Петровны Корзенниковой, всего не передать. То с шуткой, то перекатывая в себе камень, рассказывала старуха о своей доле: как побирались, как пошла работать, как горели колхозные амбары, как неводили в Лене, чтобы прокормиться в войну…
А я сидел и думал, что эти две жизни, дяди Мити и бабки Вари, две эти судьбы не должны уйти бесследно, ни за грош, иссякнув, как речки в засуху. И верю: теперь не уйдут, и вовсе не потому, что сын Русского Тунгуса весь обличкой в отца, а в огороде ходит с лейкой в руках не кто иная, как молодая бабка Варя. Во всяком случае, хочу верить, что не сегодня, так завтра настанет это «теперь», в котором дяде Мите и бабке Варе будет даровано если не бессмертие, то долгое существование уже после жизни, после смерти, после всего, что с ними, с русским народом, с Россией случилось в одном из самых страшных веков нашей истории. Память об этом – тот высший свет, что посветит нам и во тьме, а беспамятство – та засечная черта, какую лучше не переступать, потому что там нет ни мрака, ни света – одна пустота, немота, змеение праха, налипание космических песчинок и приход миров, в которых нам уже не быть…
Олег Ермаков родился в 1961 году в Смоленске. Участник боевых действий в Афганистане, работал лесником. Автор книг «Афганские рассказы», «Знак зверя», «Арифметика войны». Лауреат премии «Ясная Поляна» за роман «Песнь тунгуса». «Родник Олафа» – первая книга трилогии «Лѣсъ трехъ рѣкъ», роман-путешествие и роман воспитания, «Одиссея» в декорациях Древней Руси. Немой мальчик Спиридон по прозвищу Сычонок с отцом и двумя его друзьями плывет на торжище продавать дубовый лес. Но добраться до места им не суждено.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Магический мир природы рядом, но так ли просто в него проникнуть? Это возможно, если есть проводник. Таким проводником для горожанина и вчерашнего школьника, а теперь лесника на байкальском заповедном берегу, становится эвенк Мальчакитов, правнук великой шаманки. Его несправедливо обвиняют в поджоге, он бежит из кутузки и двести километров пробирается по тайге – примерно так и происходили прежде таежные драмы призвания будущих шаманов. Воображаемая родовая река Мальчакитова Энгдекит протекает между жизнью и смертью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Этот город на востоке Речи Посполитой поляки называли замком. А русские – крепостью на западе своего царства. Здесь сходятся Восток и Запад. Весной 1632 года сюда приезжает молодой шляхтич Николаус Вржосек. А в феврале 2015 года – московский свадебный фотограф Павел Косточкин. Оба они с любопытством всматриваются в очертания замка-крепости. Что их ждет здесь? Обоих ждет любовь: одного – к внучке иконописца и травника, другого – к чужой невесте.
«Помощник китайца» — первая книга молодого талантливого русского писателя Ильи Кочергина. Публикация этой повести в журнале «Знамя» вызвала оживление и литературной критике. «Помощник китайца» уже получил несколько именитых литературных премий и номинирован на новые.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
УДК 82-1/9 (31)ББК 84С11С 78Художник Леонид ЛюскинСтахов Дмитрий ЯковлевичСон в начале века : Роман, рассказы /Дмитрий Стахов. — «Олита», 2004. — 320 с.Рассказы и роман «История страданий бедолаги, или Семь путешествий Половинкина» (номинировался на премию «Русский бестселлер» в 2001 году), составляющие книгу «Сон в начале века», наполнены безудержным, безалаберным, сумасшедшим весельем. Весельем на фоне нарастающего абсурда, безумных сюжетных поворотов. Блестящий язык автора, обращение к фольклору — позволяют объемно изобразить сегодняшнюю жизнь...ISBN 5-98040-035-4© ЗАО «Олита»© Д.
Эта книга уникальна уже тем, что создавалась за колючей проволокой, в современной зоне строгого режима. Ее части в виде дневниковых записей автору удалось переправить на волю. А все началось с того, что Борис Земцов в бытность зам. главного редактора «Независимой газеты» попал в скандальную историю, связанную с сокрытием фактов компромата, и был осужден за вымогательство и… хранение наркотиков. Суд приговорил журналиста к 8 годам строгого режима. Однако в конце 2011-го, через 3 года после приговора, Земцов вышел на свободу — чтобы представить читателю интереснейшую книгу о нравах и характерах современных «сидельцев». Интеллигент на зоне — основная тема известного журналиста Бориса Земцова.
Элис давно хотела поработать на концертной площадке, и сразу после окончания школы она решает осуществить свою мечту. Судьба это или случайность, но за кулисами она становится невольным свидетелем ссоры между лидером ее любимой K-pop группы и их менеджером, которые бурно обсуждают шумиху вокруг личной жизни артиста. Разъяренный менеджер замечает девушку, и у него сразу же возникает идея, как успокоить фанатов и журналистов: нужно лишь разыграть любовь между Элис и айдолом миллионов. Но примет ли она это провокационное предложение, способное изменить ее жизнь? Догадаются ли все вокруг, что история невероятной любви – это виртуозная игра?
Очень просты эти понятия — честность, порядочность, доброта. Но далеко не проста и не пряма дорога к ним. Сереже Тимофееву, герою повести Л. Николаева, придется преодолеть немало ошибок, заблуждений, срывов, прежде чем честность, и порядочность, и доброта станут чертами его характера. В повести воссоздаются точная, увиденная глазами московского мальчишки атмосфера, быт послевоенной столицы.
Действие повести происходит в период 2-й гражданской войны в Китае 1927-1936 гг. и нашествия японцев.
«Милости просим. Заходите в пестрый мир нового русского счастья… Вы и сами не заметите, как в погоне за его призраком окажетесь в сладком уединении, в чужом городе – однако ненадолго; как поколотите замучившего всех гада, как будете ждать рождения нового человека, как встретите брата из армии, жадными ложками будете глотать свадебный торт, запивая испанским хересом, – словом, заживете жизнью героев всех помещенных в сборнике историй». В сборник вошли новые рассказы известных писателей (Н. Абгарян, М. Степновой, А. Гениса, М. Москвиной, Е. Бабушкина и многих других), стихотворения М. Степановой, К. Капович, П. Барсковой, С. Гандлевского, Л. Оборина, Д. Воденникова, Д. Быкова, а также лучшая проза выпускников Школы литературного мастерства «Creative Writing School».
Татьяна Толстая и Виктор Пелевин, Людмила Улицкая и Михаил Веллер, Захар Прилепин и Марина Степнова, Майя Кучерская и Людмила Петрушевская, Андрей Макаревич, Евгений Водолазкин, Александр Терехов и другие известные прозаики рассказывают в этом сборнике о пугающем детском опыте, в том числе – о своем личном.Эти рассказы уверенно разрушают миф о «розовом детстве»: первая любовь трагична, падать больно, жить, когда ты лишен опыта и знаний, страшно. Детство все воспринимает в полный рост, абсолютно всерьез, и потому проза о детстве обязана быть предельно серьезной – такой, как на страницах «Детского мира».