Сибирь научит. Как финский журналист прожил со своей семьей год в Якутии - [139]

Повышение температуры в слое мерзлоты разное, в зависимости от региона, почвы и природных условий. Так, на Ямале, по подсчетам Марины Лейбман, начиная с 1987 года температура в мерзлоте повысилась местами на 2–4 градуса. Проследить изменение в мерзлоте можно, изучая активный слой, который находится над мерзлотой, то есть выяснить, насколько глубоко оттаивает земля за лето. На Ямальском полуострове с 1980-х объем таяния за лето увеличился на 10–30 см, в зависимости от места.

Если активный слой не успевает за зиму прочно промерзнуть, слой вечной мерзлоты фрагментируется и в конце концов полностью исчезает. Именно это сейчас происходит на южной границе зоны вечной мерзлоты. «Раньше, когда я втыкал палку в землю, она упиралась в мерзлоту. Сейчас уже не так. Мерзлота растаяла, в земле теперь нельзя хранить мясо и рыбу», – поделился со мной оленевод Тасьманов из Югры, Западная Сибирь. На монгольско-китайской границе температура вечной мерзлоты все еще чуть ниже нуля, но и ее исчезновение – лишь вопрос времени.

Мерзлота достигла своих сегодняшних глубин, промерзая в течение сотен тысяч лет. Она не сможет быстро растаять, как ледники и морской ледовый покров. Слой вечной мерзлоты может достигать полутора километров, и, чтобы он растаял, даже при самом страшном климатическом сценарии понадобятся сотни лет. Да, из-за потепления климата вечная мерзлота стала таять, но ее таяние не считается главным фактором потепления климата, это просто более медленная угроза.

В метаанализе 2014 года американского ученого – специалиста по мерзлоте Кевина Шефера было выдвинуто предположение, что к 2100 году из вечной мерзлоты в атмосферу выйдет 120 миллиардов тонн углерода. Это 5,7 % общего объема выделяемых парниковых газов, что повысит температуру планеты на 0,29 градуса. При этом доля метана будет составлять лишь 0,06 градуса. 60 % потепления, вызванного таянием слоя мерзлоты, произойдет после 2100 года.

Однако в Сибири вечная мерзлота находится не только на материке, но и на морском дне. Северное побережье Якутии омывают мелкие моря – море Лаптевых и Восточно-Сибирское море. Еще 15 000 лет назад их вообще не существовало, на их месте была тундростепь, по которой ходили мамонты. Потом материковые льды Европы и Америки начали таять и уровень моря поднялся. Когда подъем воды закончился, ее уровень стал на 120 метров выше. Слой вечной мерзлоты остался под водой и там медленно начал таять под влиянием воды и соли.

Еще в 1990-х считалось, что морская мерзлота стабильна. На картах исследователей под морским дном она достигала 200–300 метров в глубину, хотя на самом деле никто ее не исследовал. А потом из Северного Ледовитого океана стали доноситься тревожные новости. Игорь Семилетов, океанолог из Владивостока, пробурил несколько скважин в прибрежных водах моря Лаптевых, там же, где бурили советские ученые в 1981–1982 годах. И выяснилось, что мерзлота в среднем таяла на 14 см в год. А в некоторых скважинах ее не обнаружили совсем.

В сентябре 2018 года я отправился вместе с Семилетовым и его группой из 55 человек на море Лаптевых – раньше называлось Норденшельдово море – выяснить, каково положение подводной мерзлоты. Научная экспедиция длилась пять недель. Наш корабль – российский научно-исследовательский флагман «Академик М. Келдыш». На этом построенном в Финляндии в 1980 году корабле тарахтело четыре двигателя финского завода Wärtsilä. Флагман медленно плыл вперед, хотя ветер временами доходил до 22 м/с и поднимал на океане многометровые волны.

Внутри на судне было ощущение, что я и правда вернулся в Финляндию 1980-х. Комфортная каюта отделана под красное дерево. В дверях – старая модель замков финской фирмы Abloy, телефоны с диском фирмы Ericsson. Даже кофейник родной, фирмы «Оpа». В столовой четыре раза в день подавали еду, о чем сообщали по центральному радио. Баню разрешалось посещать два раза в неделю. Единственный минус то, что на корабле вся жизнь текла по московскому времени. Это означало, что на море Лаптевых мы работали в темное время суток, а спать пытались в светлое.

В нашей научной экспедиции нашлось место и неудачам. Прибыв на море Лаптевых, нам пришлось впустую прождать пять дней, хотя погода для исследований была идеальная. Дело в том, что в разрешении стояла неверная дата. Министерство науки РФ, которое финансировало экспедицию, не любит торопиться, когда надо исправлять свои ошибки. По слухам, это было подстроено другим ученым из-за старых терок, связанных с использованием судна.

Все время, пока мы плыли на корабле, ученые изучали содержание газа в воде и воздухе. Когда мы прибыли на море Лаптевых, ученые включили три разных эхолота. Судно посреди пустынного моря стало ходить зигзагом. По сигналам, поступающим с эхолотов, на экране отображался разрез водной массы под нами. Затем на синем поле появились красные столбики, словно языки пламени: «Seep! Утечка!»

Языки пламени – это метановые пузырьки в воде. Считается, что метан вырывается в воду из гидратов в слое вечной мерзлоты. Обычно газ, поднимающийся с морского дна, не доходит до атмосферы, он распадается под влиянием микробов и окислительных процессов. Так как море Лаптевых в среднем каких-то 45 метров глубиной, часть газа все-таки попадает на поверхность.