— Но это же не речка, а скорее канал, — со знанием дела уточнил капитан.
Сомневаться не приходилось — это был канал, вырытый человеческими руками.
— Вы правы, капитан, — подтвердил Фриц. — Насколько я помню, господин Уолстон давно вынашивал мысль отвести воду из Шакальего ручья, наполнить ею Лебяжье озеро, чтобы поднять его уровень даже в жаркий сезон и орошать поля и окрестности Лесного бугра.
Фриц не ошибался, это все знали.
— Да, да, — вспомнил и Франц, — это идея вашего отца, дорогая Долли, и, как мы видим, блестяще приведенная в исполнение.
— Думаю, — заметила Долли, — что и ваш брат Эрнст немало сделал, помогая отцу.
— Возможно… наш ученый Эрнст… — поддержал девушку Фриц.
— А почему бы не неутомимый Жак, а также… сам Йоханн Церматт? — спросил капитан Гульд.
— Ну, конечно, все семейство принимало в этом участие, — засмеялась Дженни.
— Оба семейства, — уточнил Фриц, — правда, сейчас это одна большая семья.
Как всегда, в беседу вовремя вмешался боцман, высказав такое мудрое соображение:
— Проведение канала — несомненно, отличная работа. Но не меньших похвал заслуживает и тот, кому пришла в голову мысль перебросить через него этот мостик. Пройдем же по нему и продолжим путь!
Рассмеявшись, вся компания благополучно перебралась на ту сторону и оказалась в рощице, где протекала небольшая речушка. Отклонясь немного у Соколиного Гнезда, она впадала в залив у Китового острова.
Фриц и Франц, приближаясь к обжитым местам, невольно стали прислушиваться в надежде услышать лай собак или ружейный выстрел. Что мог делать Жак в это прекрасное тихое утро, если не охотиться? Дичи здесь несметное количество; она бегает и летает, то и дело мелькая между деревьев… Если бы у братьев были ружья, они бы не раз выстрелили дублетом. Казалось, пушные и пернатые никогда не были столь обильны в этих местах. Такое изобилие просто потрясло.
Отовсюду доносились щебетанье маленьких пташек, крики куропаток и дроф, болтовня попугаев и даже вой шакалов. Но среди этого многоголосья не слышалось ни ружейных выстрелов, ни лая собак.
Правда, до Соколиного Гнезда еще доброе лье, да и оба семейства могли находиться сейчас в Скальном доме…
Идти осталось совсем немного — по правому берегу речушки до опушки леса, где возвышается огромная манглия, на нижних ветвях которой колонисты устроили себе жилище. Весь этот путь займет не более получаса.
Да, скорее всего, супругов Церматт, Эрнста, Жака, господина Уолстона и его жены нет в Соколином Гнезде. Иначе как объяснить, что они до сих пор никак не обнаружили своего присутствия? Турок, Каштанка и Буланка приветствовали бы радостным лаем молодых хозяев, почувствовав их приближение…
Но в окрестностях Соколиного Гнезда царила полная тишина, и это вызывало легкое беспокойство. В глазах Дженни Фриц увидел тревогу, правда, старательно спрятанную. Франц, охваченный какой-то нервозностью, пошел было вперед, но быстро вернулся. Творилось что-то неладное. Через каких-то десять минут Соколиное Гнездо… Десять?.. Так, значит, они почти пришли?..
— Похоже, — добродушно произнес боцман, чтобы разрядить обстановку, — нам придется прогуляться по вашей прекрасной аллее до Скального дома. Всего лишний час пути… Это пустяки в сравнении с тем, что нам уже пришлось пройти.
Все дружно ускорили шаг.
Но вот и опушка леса, за ней — огромная манглия посреди двора, окруженного живой изгородью.
Фриц и Франц бросились к калитке. Она оказалась открытой, а, приглядевшись, заметили даже, что она наполовину сорвана с петель.
Войдя во двор, братья остановились у маленького внутреннего бассейна.
Вокруг пусто. Ни звука со стороны хлева и птичьего двора, а ведь обычно в летний сезон здесь полно и птицы и скота. Всегда строго поддерживаемый отцом порядок на этот раз нарушен: под навесом в беспорядке валяются ящики, корзины, земледельческие орудия…
Франц побежал к стойлам… В яслях он увидел лишь несколько пучков сухой травы.
Неужто все эти разрушения произвели домашние животные — выломали наружную калитку и вырвались на свободу? Но нет, в окрестностях путникам они не попались… Правда, случалось в прежние годы, что стадо по каким-то причинам переводили на другие фермы… Но чем тогда объяснить весь этот беспорядок?
Как уже известно. Соколиное Гнездо состояло из двух жилищ: одно находилось на мощных ветвях манглии, другое — внизу, между переплетающихся воздушных корней. Над ними возвышалась бамбуковая терраса с железной решеткой, увенчанная крышей из просмоленного мха. За террасой располагались комнаты с перегородками, установленными между корнями деревьев… Но и здесь царили та же тишина, что и во дворе.
— Войдем… — произнес Фриц дрогнувшим голосом.
Все последовали за ним, и кто-то вскрикнул — да, вскрикнул, потому что слова застряли в горле…
Все было перевернуто вверх дном: стулья и стол опрокинуты, сундуки открыты, постельное белье разбросано на полу вперемежку с кухонной утварью. Казалось, Соколиное Гнездо отдали в распоряжение грабителей, поработавших в свое удовольствие. Из солидных запасов провизии, которые всегда имелись в Соколином Гнезде, не осталось ничего. Ни клочка сена в сеннике, ни бочонка вина, пива, ликеров в подвале! Отсутствовало и оружие, если не считать одного заряженного пистолета. Его тут же подобрал боцман, заткнув за пояс. А ведь в Соколином Гнезде во время охотничьего сезона всегда были ружья и карабины!
