Шведское огниво - [12]

Старый мясник оказался быть готовым вынести что угодно, только не неуважительный отзыв о своей похлёбке:

– Так я нарочно велел чесноку поменьше класть. Говорю, Хрисанф ибн Мисаил – большой человек, ему к самому эмиру на доклад идти. Чтоб духа дурного не было.

Злат только руками развёл:

– Вон он что. Даже родителя моего покойного как звали помнишь. Молодец. И предусмотрительный опять же. С таким человеком дело иметь хорошо. Никакие джинны не страшны. Сколько у тебя потайных выходов из того пристроя?

– Сам же видел… – промямлил Сарабай.

– Ай-ай-ай, – прервал его наиб, – Ну если тебе так больше нравится, будь по твоему. Я эмиру так и доложу. Исчез, мол, постоялец. Куда исчез хозяин объяснить не может. Не про джиннов же я буду ему докладывать? Так что лучше всего будет наложить на него хороший штраф. Чтобы другим неповадно было. Да и разговоров про джиннов и колдунов меньше будет. Правильно?

Хозяин молчал. Он прекрасно представлял какой величины штраф могут наложить за исчезновение гостя. Подозрение в убийстве, как не крути. Да в деньгах ли одних дело? Пойдёт по базарам слух, что на постоялом дворе разбой. Для торгового человека это хуже любой нечистой силы.

– Или ты думал, что я сказки про джиннов буду ходить рассказывать? Это тебе к Бахраму. Он, кстати, зайти должен. Поболтаем. А до тех пор можем и между собой поговорить. Так сколько тайных выходов из этого самого пристроя?

Злат поднялся со скамьи и потянулся, хрустнув суставами:

– Комнаты я эту видел и хода оттуда нет. Если нечистую силу в покое оставить, то куда человек мог подеваться? Или откуда мог туда попасть? Твоя служанка ведь девка умная, всё правильно описала – чёрный, на углежога похож. Углежог он почему чёрный? Весь в саже. А сажа у нас где? Вот то-то и оно. Из печки вылез этот таинственный гость. Через печку и твой постоялец улетел. Лежанка вплотную к стене – дымоход через соседнюю комнату идёт. Там, поди, такая же лежанка. Проверить это можно хоть сейчас. Вот только зачем? Я перед эмиром могу и так отчитаться. А вот у тебя интерес большой. Только почему я всё это тебе рассказываю? А не ты мне?

– Есть ход!

– Говорил я тебе, что нечистая сила до добра не доведёт!

– В соседней комнате подвал. В нём колодец потайной. Из него галерея к колодцу во дворе и лаз на зады, за усадьбу. К сухому арыку. Там выход.

– Да ты чего раскраснелся так? Не ровен час удар хватит. Вели, лучше ещё медку принести. Мне всё равно придётся здесь Бахрама дожидаться. Так что пойду коня расседлаю и в стойло поставлю. И вот ещё. Скоро сюда прибежит помощник мой, Илгизар. Пусть ему тоже требухи оставят.

Юноша действительно не заставил себя долго ждать. Не успел наиб засыпать коню ячменя в торбу, как в воротах появилась вымокшая под дождём фигура Илгизара.

– Даже не пообедал, что ли? – засмеялся Злат, – А запыхался то! Иди там тебе похлёбки из требухи нальют. И медку. Я уже сказал.

От удивления Илгизар даже открыл рот.

– Откуда я знал, что ты сюда прибежишь? Так ты, наверное, к своим водовозам пошёл пообедать. А там тебе и рассказали, что у Сарабая на постоялом дворе неведомого незнакомца ночью джинны унесли. Ты сразу сюда, концы вынюхивать. Даже не пообедамши. Эх, молодо-зелено! Что там хоть на обед у вашей братии было?

Водовозы в Сарае жили братствами. Не только работали артельно, но и всё хозяйство вели сообща. Подавшаяся из степей в великий город неприкаянная молодёжь, не имевшая ни ремесла, ни денег, помыкавшись на подённой работе по пристаням и базарам, быстро освоила надёжный и доходный промысел – возить воду. Лошади для этого годились самые плохонькие, повозки тоже подходили попроще. Обзавестись этим сообща не в пример легче. Даже в долг можно – менял в Сарае полно на каждом базаре. И не ленись, вози воду с реки.

Город большой, людный, колодцев не хватает. Хан хоть и повелел в кварталах вырыть пруды, но вода там стоялая, мутная. Для еды, да и стирки жители предпочитали брать чистую речную. Тем более у каждого водовозного братства были сделаны свои мостки, чтобы воду брать подальше от берега, где течение сильней.

Зарабатывали на этом деле неплохо. Деньги шли в общий котёл и со временем эти братства обзавелись не только лошадьми и повозками с кувшинами. Водовозы с Чёрной улицы, приютившие Илгизара, построили себе хороший дом для ночлега, отдельную трапезную. Даже собственную мечеть, где юноша и учил их теперь письму. В трапезной была даже отдельная посуда для праздников, а в кладовых нарядная одежда. Водилась и кубышка с залежными деньгами. На всякий случай.

Уважаемыми людьми стали водовозы. Их староста теперь с бухарским шёлковым поясом красуется. Кое-кто его уже господином величал. Да и то сказать – братство ведь не только повозки с кувшинами. Полсотни крепких молодых парней, смолоду в степи приученные и оружие в руках держать, и на кулаках за себя постоять. Когда на Сабантуе за городом сходились лучшие борцы, водовозы там всегда не в числе последних.

Вот только, что было в этот день у водовозов на обед, Илгизар так и не вспомнил. Он действительно бросился на постоялый двор Сарабая, едва услышал новость о пропавшем постояльце.