Схватка спецслужб, или Где решаются судьбы мира - [59]

А хозяин кабинета не переставал чудить, явно наслаждаясь тем впечатлением, которое производит на гостя.

— Хотите маленькую новость? Не важно, как это у меня оказалось, не ищите ответа… важно другое. Та коллекция, которую вам подарила ваша приятельница, на самом деле из моих подвалов. А вот эту, что вы видите сейчас, коллекцию она везла из Франции. Не смотрите таким непонимающим взглядом. Ту, что везла Ада, была фальшивкой, поэтому она у нас. Вы же получили аналогичную коллекцию из моих запасников, но, замечу, настоящих коньяков. Так что не благодарите… и забудем это маленькое недоразумение. А теперь я предложу вам лучший коньяк.

Архимандритов явно куражился; но было чем бравировать… каков ловкач, как провел и одновременно «облагодетельствовал»! Что тут скажешь?!

Маршал увидел, что ниже в тележке есть подставка, на ней стоят две бутылки коньяка, рядом лежит табличка, на которой русскими буквами красивой вязью написано: от Людовика XIV. В глубоких хрустальных вазочках лежали тонко нарезанные дольки лимона, и когда Арсений Алексеевич снял с них крышки, донесся цитрусовый запах, смешанный с каким-то другим, приятным экзотическим ароматом. Коньяк тонкой сверкающей струей наполнил рюмки; и, беря одну из них, маршал заметил, что на дне переливается бриллиант.

Они выпили не чокаясь. Архимандритов хотел сказать, что, мол, знаете, кто пьет не чокаясь, наспех? — но пощадил маршала. Слишком много тому досталось впечатлений. Арсений Алексеевич тут же налил второй раз и с легким мелодичным звоном прикоснулся к рюмке гостя. Они выпили, как старые товарищи, почти друзья. На душе маршала потеплело, хотя расслабиться все равно не удалось. «Глупостями с пищей занимались глупые короли и их помощники. А я предпочитаю и уважаю кардинала де Ришелье», — тактично пододвигая министру лимончик в вазочке, пошутил Архимандритов, явно давая понять, что не травит людей ядами… Шутку поняли и приняли; Константинов вежливо кивнул, аккуратно поддев дольку и отправив ее в рот.

…Выйдя от гостеприимного хозяина гагаринского дворца, маршал Советского Союза понял, что должен что-то предпринять, иначе после такого напряженного дня, заканчивающегося мистическими штучками, в его мозгу наступит беспросветное изнеможение или, еще хуже, умственный крен, могущий довести до госпиталя. И не было ничего удивительного, что он позвонил своей любовнице Аде, чтобы встретиться с ней.

Когда его ЗИЛ в сопровождении машин охраны прибыл на одну из служебных госдач, Ада уже была там.

О чем сразу же известно стало Архимандритову. Он покинул комнату, в которой не так давно сидел с военным министром, и уединился в своем бункере. Прямо перед ним светился экран, отображавший все, что происходило между Владимиром Владимировичем и Адой. Арсений Алексеевич с привычно-безразличным отвращением смотрел на явно изнемогающих в показной страсти любовников, пока маршал, уставший после всего, не уснул в объятиях черноволосой женщины. А он действительно крепко засыпал в ее объятиях, всегда, потому что по-другому быть и не могло.

Выполняя задание генерала госбезопасности Круглова, Ада Андреевна незаметно распыляла аэрозоль; зевая, маршал вдыхал поступающий газ. Когда любовник отключался, она вводила в его вену несколько инъекций специального раствора, через несколько минут он открывал глаза, и она задавала пребывающему в прострации наводящие вопросы. Все шло по плану и на этот раз.

После беседы, а вернее допроса, Ада Андреевна вкладывала микрокассету с записью в специальный микроконтейнер и фиксировала ее нажатием кнопки, замыкавшей крышечку. В таком виде кассета передавалась ей генералу Круглову. И даже если бы тот в импульсивный момент безмерного любопытства вдруг возжелал узнать тайну того или иного разговора, он бы никогда не решился вскрыть контейнер. Конечно, он понимал, что для того, чтобы вытащить кассету, нужно произвести определенную манипуляцию, к примеру, поместить сей предмет под воздействие электромагнитных волн заданной частоты. Но даже при высокой технической оснащенности своего ведомства Круглов этого никогда не делал, потому как знал, что внутри контейнера размещается капсула, срабатывающая, если вскрывает «чужой». В результате химической реакции запись уничтожается. Так что первая же попытка приведет Круглова не к желанному результату, а на ковер к Арсению Алексеевичу. И добро, если на ковер, а то ведь и в подвал попасть недолго или приболеть да и помереть от инфлюэнцы. Мало ли как Папа Сеня выражает свое неудовольствие… Потому-то генерал госбезопасности Круглов всегда передавал пленочки в целости и сохранности. Да мог ли он знать, что этот тщательно им сохраняемый предмет для секретаря ЦК — тлен? И что секретарь ЦК имеет весомее доказательства бесед в виде аудиозаписи и знакомится с происходящим, как в будущем бы сказали, в режиме реального времени. Тогда зачем ему пленки, зачем риск? Да потому, что Арсений Алексеевич всегда всех и каждого из своих людей проверял на надежность — и потому всегда и во всем выигрывал… или почти всегда.

Архимандритов, следя за действием на экране, внимательно прослушал все, что говорил в бессознательном состоянии маршал; впрочем, он в основном пересказывал то, что было ему поведано в виде монолога при сегодняшней встрече. И все же сказано было больше…