Схватка спецслужб, или Где решаются судьбы мира - [37]

Он говорил много и долго; она лишь слышала его чарующий голос, воспринимая его как глас с неба, с высоты, где живут ангелы и такие, как Адам… И когда он сказал, что интимная жизнь с мужчинами никогда не приносила ей удовлетворения, она легко согласилась, даже не пытаясь возразить. А тем временем он совсем небрежно приподнял подол кое-где порванного его руками сетчатого сливового платья, и на словах «у тебя будут еще лучше, сними» она почти мгновенно исполнила его просьбу.

Разве могла она помыслить, чтобы так вольно вести себя, когда рядом молодые мужчины, излучающие здоровую силу и энергию, а она полностью обнажена, и полулежит, раскинув ноги. Какое раскрепощение, какое предвкушение блаженства…

Вдруг в ее сознание словно ворвался ураганный ветер, прозвучавший голосом назвавшего себя Адамом: «Ева, для того чтобы узнать, что есть мужская особь, надо познать страсть с тремя мужчинами». После чего все исчезло. Она проваливалась в воронку, летела то медленно, то быстро, кружась и раскачиваясь, и лишь ощущая, как ее тело извивается в судорогах страсти…

Это длилось несколько часов, пока Сусанна не провалилась в дичайшую немыслимую глубину, в восхитительную нирвану, и ее сознание не отключилось…

Когда женщина открыла глаза, перед ней сидел смутно знакомый мужчина, которого она никак не могла вспомнить, сколько ни напрягалась. И тогда она обратилась к отсутствующему мужу: «Арик (так она звала Аркадия), а это кто?» Но сидевший рядом ответил: «Аркадия Давидовича здесь нет, и ты хорошо знаешь, где он находится. Я думаю, ты скоро уедешь к нему. Сейчас тебе нужно привести себя в порядок, вставай и не обращай на меня внимания. Я буду говорить, что нужно делать… Ты будешь моим агентом. Будешь моей тенью, моими ушами и глазами, будешь вытаскивать все из своего мужа: и что возможно, и что невозможно. Ведь он ради тебя готов…» И тут она, словно включившись, подтвердила: «Да что там говорить, ради меня он готов взорвать в любой стране атомную бомбу…» «Я знаю, — успокоил ее Адам. — Ну, продолжай». И она стала говорить, почти окончательно придя в себя, что готова на все, лишь бы еще не раз представлялась ей возможность познать чувство страсти, которое она помнила… «Ну что ж, — пожал плечами кавторанг, — давай скрепим наш союз». После чего Иван-Адам показал генеральше кино, где Сусанна Игоревна проходит три стадии перевоплощения: от спесивой гордячки в ложе театра до развратной девки, вакханки, млеющей в объятиях трех самцов, и до теперешней, продажной жены военачальника.

Это было последним аргументом. С этого крючка еще ни одна рыбка не соскальзывала; разве что умирала безвременно, сводя счеты с такой жизнью. Но для безвременной кончины нужно наличие совести, а у попадающих в вербовочную игру совесть вряд ли наличествовала… Как правило, в новом советском бомонде понятия честь и совесть отсутствуют. Так что и жалеть там некого, раз и навсегда уяснил для себя кавторанг Румянцов.

Услуги Сусанны Игоревны Равенских, докладывающей о каждом шаге и каждом вздохе своего мужа (и появившихся высокопоставленных любовников), оплачивались очень щедро.

Через несколько месяцев после «приключения» в театре она была определена торговым советником — в торговое представительство СССР в Анголе и вылетела к мужу.

Должность обеспечивала ей «законное» нахождение в столице дружественного африканского государства. Формально в обязанности Сусанны Игоревны входила координация продовольственных и иных поставок ограниченному советскому военному контингенту. Прибыв в Анголу, товарищ Равенских стала любовницей руководителя разведуправления контингента полковника Ларичева. Предварительно получив на то согласие Ивана Михайловича Румянцева.

Глава 15

Однако, прежде чем настал черед всем этим и последующим событиям, в жизни подполковника Шумилова произошли свои изменения.

Вернувшийся из командировки в Лахту подполковник решил не идти на службу. Колеблемый между непреодолимым желанием расслабиться, вздремнуть с недочитанной книжкой и несносным желанием взбодриться крепким кофе, он только успел подумать, что вряд ли ему удастся спокойно отдохнуть, как раздался звонок телефона. Шумилов поднял трубку и услышал голос генерала Круглова:

— Василий, я тебе обещал полковника? Председатель подписал приказ. Поздравляю… Почему не отвечаешь, что служишь Советскому Союзу?

— Служу-то я служу, да приказа не видел. Вот увижу, распишусь и отвечу по уставу.

— Ну, тогда добро, подъезжай. Завтра в 12.00 будем тебя чествовать.

Конечно, после таких слов ни о каком скором отдыхе не думалось. Василий Петрович заварил крепкий кофе, с сожалением посмотрел на тахту, выпил две чашки дымящегося черного напитка и позвонил супруге, скромной миловидной женщине, работавшей в одном из НИИ, чтоб пораньше возвращалась с работы домой…

На следующий день Шумилов уже находился в Москве, остановившись в ведомственной гостинице. Чествование было торжественным, но коротким. Получившего новые погоны Шумилова вскоре вызвали к генералу Круглову. Как-то Василий Петрович слышал от людей знающих любопытную легенду, будто бы генерал-лейтенант — внебрачный сын бывшего министра госбезопасности Круглова, который в свое время являлся одним из заместителей самого Берии. Но все это не соответствовало истине. Известно, что, когда генерал-полковник Круглов возглавлял министерство в конце 40-х, его однофамилец Юра Круглов служил в дальневосточном управлении госбезопасности. Но эти Кругловы — и генерал-лейтенант, и бывший министр — не только родственниками не являлись, а и вообще дороги их никогда и нигде не пересекались.