Схватить тигра за хвост - [4]

— Нет. Когда вас ждать?

— Я не знаю, где это.

Девушка снова рассмеялась.

— Лессингтон авеню, 25. Знаете, где это?

— Это рядом с Крэнборн стрит?

— Совершенно верно. Я на верхнем этаже, выше только небо. Вы на машине?

— Да.

— Не оставляйте её на улице у дома. За углом — стоянка.

Лессингтон авеню находилась на другом конце города. Ему понадобится минут двадцать, чтобы добраться туда.

— Я смогу приехать к девяти, — сказал он.

— Буду ждать. Парадная дверь открыта. Сразу поднимайтесь.

— Хорошо.

— Ну что ж, до девяти. Пока.

В трубке послышались гудки, и он медленно положил её.

Кен вынул из кармана носовой платок и вытер лицо Даже теперь он ничем не связан. Не обязательно ехать. Есть ещё время подумать.

Он вернулся в спальню и начал собираться. Завязывая галстук, он вспомнил её голос. Попытался представить её себе. Блондинка? Высокая? Судя по голосу, молодая. Паркер сказал, что у неё есть всё. Должно быть, она хорошенькая, если Паркер так говорит.

Он накинул пиджак. Выйдя из спальни, направился в гостиную. Затем, колеблясь, простоял минуту на месте.

«По крайней мере, взгляну, что это за дом, — подумал он. — Если не понравится, могу и вернуться. Чёрт! И чего я так волнуюсь. Совсем необязательно переступать грань приличий. Свожу её в ночной клуб или ресторан».

Он вынул бумажник, и пересчитал деньги. Заметил, что руки дрожат, и ухмыльнулся.

Бросив взгляд через комнату на входную дверь, он вдруг обнаружил, что не может заставить себя посмотреть на фотографию Энн в серебряной рамке на столе.

ГЛАВА II

1

На стоянке, на углу Лессингтон авеню, было всего четыре автомобиля.

Служитель, пожилой мужчина в белом комбинезоне, вышел из маленькой будки и знаком показал Кену поставить машину рядом со сверкающим «бьюиком».

Когда Кен выключил двигатель и вышел из машины, служитель спросил:

— Вы надолго, сэр?

— Может быть. Я не знаю. Зависит от того, дома мой друг или нет, — осторожно сказал Кен. — На сколько я могу её здесь оставить?

Служитель понимающе улыбнулся.

— Хоть на всю ночь. Здесь часто оставляют машины на всю ночь.

Кен с беспокойством Подумал, догадывается ли старик, куда он идёт. Он заплатил за стоянку.

— Держу пари, эти четверо парней не появятся до утра, — продолжал служитель, указывая на машины. — Лучше района, чтобы провести ночь, не найдёшь.

Кен выдавил из себя улыбку.

— Да? А я и не знал.

Служитель подмигнул ему.

— Эти ребята тоже не знали, — сказал он и вернулся в будку.

Сумерки уже опустились, и Кен чувствовал себя в полной безопасности, шагая по Лессингтон авеню.

Улица была тихой, с двумя рядами густых деревьев которые служили укрытием от посторонних глаз. Дома опрятные и респектабельные, и по пути к дому № 25 он не встретил ни одного человека.

Паркер сказал, что это совершенно безопасно, нет риска быть замеченным, приняты все меры предосторожности.

Пока он был прав.

Кен остановился и оглядел улицу, прежде чем подняться по ступенькам дома № 25. Довольный тем, что никто его не видит, он повернул ручку парадной двери и толкнул дверь. Затем быстро вошёл в холл.

Перед ним был лестничный пролёт. На стене у начала марша — ряд почтовых ящиков. Он остановился, чтобы рассмотреть их. Над каждым висела карточка с фамилией владельца.

Он прочёл их: Мэй Кристи, Гэй Хордерн, Ив Беркли, Глория Голд, Фэй Карсон.

«Одного поля ягоды, — подумал он с беспокойством. — Куда я попал?»

Колеблясь, он остановился у подножия лестницы. На некоторое время его нервы сдали, и он почти решил вернуться на стоянку.

«С ума сошёл, — говорил он себе, — прийти в незнакомый дом, даже не зная как выглядит девушка».

Если б не выпитое виски, он бы ушёл не колеблясь, но алкоголь ещё давал о себе знать и подталкивал его вперёд.

Паркер сказал, что она — то, что надо. Паркер регулярно ходил к ней. Должно быть, она действительно хороша.

Он начал подниматься по ступеням.

На третьем этаже сквозь красную входную дверь донёсся звук лёгкой ритмичной музыки. Он продолжал подниматься и уже был почти на четвёртом этаже, когда вдруг услышал как открылась и захлопнулась дверь.

Пока он решал, не повернуть ли назад, послышались шаги, и прямо перед ним возник мужчина.

Это был толстый, лысеющий коротышка. В руке он держал шляпу с загнутыми полями и хлопал ею себя по бедру. Увидев Кена, он застыл.

Несмотря на лысину, он вряд ли был намного старше Кена: было что-то отталкивающе мягкое в его внешности. Он напоминал сдобную булку с несвежими сливками. У него были большие чёрные навыкате глаза с налитыми кровью белками. Тонкий уродливый рот, маленький крючковатый нос и заострённые уши, крепко прижатые к голове, делали его одним из самых необычных по внешности мужчин, которых когда-либо видел Кен.

Мешковатый костюм был помят, а узорчатый оранжево-синий галстук покрыт жирными пятнами.

Левой рукой он прижимал к себе желтовато-коричневого китайского мопса, чья длинная шелковистая шубка свидетельствовала о заботливом уходе. Внешность мопса была прямой противоположностью внешности хозяина.

Толстяк отступил.

— Поднимайтесь, сэр, — сказал он мягким женоподобным голосом. — Я никогда никому не перехожу дороги. Полагаю, вы не ко мне?

Чёрные налитые кровью глаза изучали Кена, и у того появилось неприятное чувство, что толстяк запоминал каждую деталь его облика.