Шутка костлявой девы - [23]

В любом случае, когда я находился в теле пожилого, если не сказать – дряхлого человека, смерть стояла слишком близко. Она дышала в спину, а я даже не бежал, да и, наверное, не смог бы бежать. Возможно, пугающая близость конца отрезвила меня, и теперь я осторожничаю: покупаю в аптеке разные таблетки на случай неожиданной болезни. Вдруг проснусь в теле пятидесятилетнего мужчины, и у меня случится инфаркт?

– Лекарство от остановки сердца, пожалуйста, – диктую я миловидной аптекарше. В пальцах зажат список.

Или в один день я мальчишкой упаду с дерева?

– Еще йод, милочка, зеленку…

Теперь со мной может произойти все что угодно! И я ничего не смогу сделать.

– И еще средство от… – шепчу я, и девушка волнительным тоном произносит:

– Понимаю…

«Ничего ты не понимаешь!» – злюсь я и спрашиваю, сколько должен.

Из аптеки выхожу с двумя объемистыми пакетами, набитыми разными лекарствами и препаратами.

Дома, естественно, никого нет и быть не может. Открываю ноутбук и, удобно устроившись на диване, читаю почту в соцсети. Ничего интересного… сплошной мусор и спам, но среди этого спама я вижу одного и того же адресата. Долгое время я не заходил на свою настоящую страницу, у меня, конечно же, есть несколько фейков. Хотелось, чтобы все забыли о моем существовании.

Письмо… Это она! Кира! Несколько десятков сообщений. Открываю одно из них.

«Евгений, прошло уже две с половиной недели, до тебя не дозвониться. У тебя дома куча моих шмоток, и мне нужно их забрать! Напиши, как прочтешь!»

«Мило…» – думаю я и открываю другие сообщения. Чем ближе дата к сегодняшнему дню, тем они все более грозные. Наподобие «Ты что, отдал мои вещи новой подружке? Или поддался порыву и скинул их с балкона?!»

Попиваю свое домашнее мохито с водкой и посмеиваюсь. Я же не женщина, чтобы вещи с балкона швырять, тем более половину из них я сам купил. Было бы глупо так поступать.

Следующие письма – сплошная волна негатива, а потом и вовсе недельное молчание. Затем сквозь безразличные мне сообщения от псевдодрузей начинают просачиваться «Все в порядке?», «Ты здоров?», и теперь ставшие моими любимыми строчки: «Солнце, ты жив? Позвони мне!». Оно было написано не так давно. Может, еще есть шанс вернуть все, как было.

Бросаюсь к телефону, ищу в списке контактов ее имя, нахожу и… кладу трубку на тумбочку. Задумчиво смотрю на скелеты фикусов. Прыжки в возрасте не безобидны. Нужно сначала вылечиться, а потом звонить. Но как излечить эту неизвестную болезнь?

Я начинаю опасаться. Становлюсь одним из этого племени, про которое мне рассказала поэтесса в баре. В Интернете нахожу информацию и читаю, как они спят по двадцать минут и желают друг другу неприятных снов, чтобы побыстрее проснуться.

Каждое новое утро может убить меня и, возможно, я даже не узнаю об этом. Проходят дни, пока что сообщений нет.

Когда я в следующий раз просыпаюсь в теле семнадцатилетнего парня, решаю сходить на еще один поэтический вечер в тот бар. Тусклые лампы, подвыпившие люди, рифмы со сцены – антураж. Скучно. К счастью, опять встречаю Мари. Похоже, она не обижается на то, что я так надолго пропал и не давал о себе знать.

Сегодня на ней красное обтягивающее платье, открывающее чуть полноватые ноги. Я невольно любуюсь ее фигурой. Аппетитна и сочна – вот мое заключение.

– Нос чуть с горбинкой, но тебе идет так даже больше, – заявляю я. – Он придает тебе шарма.

Мария подсаживается ближе и смыкает руки у меня на шее.

– Спасибо, милый. Скучал?

– Конечно, я думал о тебе.

– Почему же ни разу не пришел тогда? – играет она. – Испугался моих синяков?

– У меня были некоторые дела… Я уезжал в Москву, – вру я.

– В Москву? – ее глаза большие. – Помнится, я как-то отправилась в Москву автостопом…

– И как? Много приключений нашли тебя?

Она завораживающе улыбается улыбкой зрелой женщины:

– Мне они были только в радость.

Вечером я опять оказываюсь у нее дома.

Но перед этим мы сидим за последним столиком и глотаем таблетки. Мир делается другим. Я и раньше пробовал наркотики, но в этот раз все было по-другому.

Гуляем по Кузнечному переулку, что недалеко от метро «Владимирская», заглядываем в другие бары, знакомимся с людьми, находим очередного странного типа и идем на поэтический квартирник.

– Приглашаю присоединиться ко мне, – доверительно говорит один немного подвыпивший мужчина и кладет руку на мое плечо. Он ненамного старше меня.

Это, вероятно, и есть поэтическая богема. Изысканная, потрепанная и сильно нахлеставшаяся алкоголя. Сегодня я хочу найти ту девушку. Быть может, она на одной из этих тусовок. Нужно идти.

Поэты в пиджаках, с козлиными бородками, подстриженными усами или густыми бакенбардами. Девушки-поэтессы – ярко накрашенные и сильно выпивающие.

В квартиру сложно пробраться. На лестнице толпится много людей, все болтают и смолят. Один из тех, что с козлиной бородкой, записывает выступление другого на телефон: на фоне лифта и нецензурных надписей на стене он декламирует свои стихи. Дамы смеются по-лошадиному и не прикрывают рот ладошками. Их чуть желтоватые зубы тускло выделяются на фоне общего веселья.

На несколько минут мы застреваем. Мой проводник здоровается со всеми и знакомит меня с публикой.