Штык - [28]

Буль осекся, оглянулся назад и понимающе кивнул. Шагая вслед за Хомяком, Штык размышлял о превратностях судьбы. Ещё совсем недавно он чувствовал себя почти беспомощным, а сейчас шёл по Зоне, как на прогулке, ведомый генералами, по сути, превратившимися в сталкеров. Оставалось узнать, в какой стороне находится Периметр, и просто идти к нему кратчайшим путем.

Не давала ему покоя и ещё одна проблема: впервые за долгое время Штык начал ощущать отзвуки давно позабытого, гадкого и совершенно необходимого, во всех смыслах, чувства: страха. Это и радовало, и печалило одновременно: с одной стороны, главная проблема в его жизни, кажется, решилась сама собой, с другой — он не имел сейчас права бояться. Ведь любая паническая реакция могла стоить ему жизни. Жизни, которую он снова стал бояться потерять. Обнадёживало то, что самого страха Штык пока толком не ощущал. Просто внутри накапливалась уверенность, что страх больше не спрятан где-то глубоко в недоступном месте. Что он проснулся и с недоумением «пытается вспомнить», для чего вообще был когда-то нужен. И если быстро убраться за пределы Периметра, всё выйдет даже лучше, чем можно было себе представить ещё вчера.

Впереди между деревьев показалось тёмное пятно. Хомяк повернул налево, чтобы по длинной дуге обойти шарообразный сгусток чёрного тумана диаметром около двух метров, странным образом висящий над землей на высоте человеческого роста. Внутри сгустка происходило какое-то неясное движение.

— Ого, — сказал Буль. — Вот это да!

Штык остановился, оценил, как далеко Хомяк отклонился от линии движения, потом извлек нож и посмотрел на компас.

— За кишки прямо хватает, — продолжал Буль, — и крутит, крутит, крутит…

— Ну, давай раньше свернём, — сказал Штык, намереваясь срезать часть пути до Хомяка.

— Нет, мой генерал, — тут же сказал Буль, — делать этого не стоит. Что-то там нехорошее сидит. Кишки как будто опаливает.

Они повернули налево там же, где это ранее сделал Хомяк. Сгусток тумана не казался угрожающим, но подойти к нему Штык не решился бы и без предупреждения своего подопечного. В тот момент, когда они повернулись к странному объекту правым боком, по чёрной движущейся поверхности прошла короткая пульсация, вниз, к земле, проскочило что-то блестящее. Штык прибавил ходу, сзади справа пришла короткая волна теплого воздуха.

— Мой генерал! — позвал Буль. — Смотрите!

По земле от сгустка чёрного тумана в сторону людей двинулась уже знакомая травяная волна.

— Быстро! — скомандовал Штык. — Догоняем Хомяка и пытаемся подняться куда-нибудь повыше!

Бежать с рюкзаком за плечами было практически невозможно, и поэтому Штык просто постарался идти как можно быстрее. Хомяка они догнали буквально за несколько минут, оставив позади лениво ползущую волну, над которой кипел в воздухе вал из мелкого лесного мусора. Листики, веточки, куски коры — всё это поднималось вверх, крутилось в бешеной пляске с маленькими воздушными вихрями и оседало обратно, покрывая ровным слоем распрямленную и выровненную, как под расчёску, траву.

Штык заметил, что «ефрейтор» Буль, начал заметно отставать. Пожилой генерал обливался потом и тяжело дышал, постоянно хватаясь за грудь. А травяная волна постепенно настигала его.

— Хомяк! — позвал Штык второго генерала. — Вернись, помоги Булю.

Хомяк послушно обернулся, сделал шаг по направлению к командиру, но тут заметил волну и резко повернул вправо, начав огибать сгусток чёрного тумана и направляясь к большой каменной плите, на добрые полметра выступающей над травой.

Штык выругался и прибавил ходу. Он выписал крюк по следам Хомяка, догнал проводника почти у самого камня и яростно ударил его по плечу. Трусливый генерал испуганно отпрянул и в одно мгновение залез на камень.

— Рюкзак! — рявкнул на него Штык. — Забери рюкзак! Быстро!

Обнаружив позади только разгневанного командира, Хомяк засуетился, принимая лямки рюкзака и оттаскивая его подальше от края.

— Залезайте скорее, генерал Штык, — сказал он испуганно, протягивая командиру руку.

Но Штык только злобно взглянул на подопечного и побежал обратно, туда, где всё медленнее брёл, задыхаясь под тяжестью своего рюкзака, Буль. «Волна» уже почти подобралась сзади к генералу, до вала из мусора оставалось не более двух метров, когда Штык схватил Буля за шиворот и потащил за собой. Через десяток шагов он прямо на ходу сдёрнул с него рюкзак, вдел руки в лямки и сильным толчком в спину отправил «бойца» вперёд.

Потом они в полном изнеможении лежали на твёрдой каменной поверхности, а Хомяк вслух комментировал поведение травяной волны. До их камня блуждающая аномалия так и не добралась: по словам Хомяка, из травы вдруг поднялся белый дым, и странная штука развернулась всей своей длиной в ту сторону, откуда они только что пришли.

— Опять к лагерю пошла, — устало сказал Штык, глядя в серое небо. — Та, первая, что мы видели, тоже откуда-то к лагерю шла. Мёдом им там, что ли, намазано?

Отдышавшись и убедившись, что Буль уже тоже почти пришёл в себя, Штык решил осмотреться. Неровная, вытянутой формы каменная плита, на которой они оказались, тянулась на десяток метров в длину и на столько же в ширину. Подойдя к самому её краю, Штык оценил очередной каприз природы: судя по всему, когда-то это была просто здоровенная скала, торчавшая над землей с какого-нибудь ледникового периода. А потом однажды что-то обрезало эту скалу точно ножом почти у самой земли. Срез получился не вполне ровным, да и плоскость среза была наклонена к одной из сторон, но что за страшный процесс мог сделать такое, Штык даже вообразить себе не сумел.