Штурм Карпат - [10]

Несмотря на русское наступление, противник постоянно переходил в частные контратаки, причем не только в тактических масштабах. В то же самое время, когда русские продвигались вперед, на запад, своим центром (прежде всего, 8-я армия), австро-германские войска пытались атаковать и на других участках фронта. Порой, не без успеха. Так, в районе высоты Козювка («ключ лесистых Карпат» по выражению А.А. Керсновского) всю зиму шли ожесточенные бои (противники не желали уступать друг другу), а на южном фасе Юго- Западного фронта 31 января русские вообще были выбиты из Черновцов.

Русская пехота в бою. Карпаты, зима 1914 года.

Тем не менее, невзирая ни на что, штаб Юго-Западного фронта был полон решимости продолжать операцию: 23 января главнокомандующий ЮЗФ лично прибыл в Ставку, где испросил согласие Верховного главнокомандующего на продолжение боев в Карпатах именно в наступательном варианте. При этом штаб Ставки не проинформировал генерала Иванова о замышляемой операции 10-й армии Северо-Западного фронта в Восточной Пруссии. Так что поражение войск ген. Ф. В. Сиверса в Августовских лесах стало для руководства Юго-Западного фронта своеобразным сюрпризом. Но даже после поражения 10-й армии в Августовской операции в январе 1915 года, и временном переходе к обороне на Северо-Западном фронте, генерал Иванов использовал ситуацию в своих интересах.

Планирование штабом Юго-Западного фронта предстоящего решающего наступления сквозь Карпаты, итогом коего должен был стать выход русских армий на Венгерскую равнину, не совпадало с планами Ставки Верховного главнокомандующего. Просто-напросто, союзники по Антанте намеревались втянуть в войну Румынию — разумеется, на своей стороне. Для этого русские должны были одержать внушительные военные успехи на примыкающем к Румынии участке фронта. Это — Южные Карпаты — наиболее труднодоступные и малопроходимые.

Поэтому, Ставка подталкивала главнокомандующего армиями ЮЗФ ген. Н.И. Иванова к тому, чтобы перенести главный удар в Карпатской операции на южный фланг Юго-Западного фронта. Такой подход побуждал генерала Иванова, по-прежнему продолжая наступление в центре 8-й армией (при поддержке 3-й армии), одновременно готовить и удар от Черновцов. Вдобавок, тем самым русский удар наносился хотя и в менее благоприятных природных условиях, но зато не прямиком по краковскому крепостному району, который со времени ноябрьских боев еще более был укреплен противником.

Ген. Ю.Н. Данилов пишет о разногласиях между Ставкой и штабом Юго-Западного фронта, следующим образом: «…при наличии разномыслия, со стороны Верховного главнокомандующего возможны были лишь два решения: предоставление полной свободы действий Главнокомандующему Юго-Западным фронтом, или же личное руководство операциями на Галичском фронте, с непосредственным подчинением верховному главнокомандованию армий этого фронта. Так как, по смыслу действовавшего положения о Полевом управлении войск в военное время, Главнокомандующий армиями фронта должен был оставаться свободным в выборе способов и средств для исполнения поставленной ему стратегической задачи, и так как изложенное выше разномыслие касалось не столько существа, сколько способа осуществления данной Юго-Западному фронту общей задачи, то этими соображениями и определилось окончательное отношение Верховного главнокомандующего к плану, намеченному генералом Ивановым»[17].

Иначе говоря, Ставке все-таки удалось «додавить» главнокомандующего армиями ЮЗФ, вынудив его принять все по-прежнему половинчатое, компромиссное решение, касающееся метода наступления через Карпаты. Политические соображения одержали верх, и ген. Н.И. Иванов, не желавший прекращать наступления в 8-й армии, сравнительно успешно пробивавшейся вперед, решает наступать сразу всем фронтом. Получалось, как бы, два главных удара. Один — по замыслу штаба Юго-Западного фронта — силами 8-й и отчасти 3-й армии; другой — согласно планированию Ставки Верховного главнокомандования — силами 9-й армии. Чтобы не опростоволоситься и оправдать ожидания вел. кн. Николая Николаевича, главнокомандующий армиями ЮЗФ обещал Верховному главнокомандующему, что 11-я (Осадная) армия, возглавляемая ген. А.Н. Селивановым, после падения осажденной австрийской крепости Перемышль, пойдет на усиление удара, наносимого 9-й армией.

Как было сказано выше, в феврале на крайнем левом фланге Юго-Западного фронта формируется новая 9-я армия под командованием того же генерала П.А. Лечицкого, получившая задачу наступать на направлении Мармарош — Сигет. Теперь Ставка окончательно отказалась от идеи овладения Восточной Пруссией. Соотношение сил сторон на Восточном фронте к 1 февраля 1915 года, по русским данным, представляло из себя следующую картину (русские/противник)[18]:

Как видим, силы противника убывают с юга на север, что объясняется тем обстоятельством, что против армий Северо-Западного фронта (10-я, 12-я, 1-я, 2-я, 5-я армии) стояли немцы, а против армий Юго-Западного фронта (4-я, 9-я, 3-я, 8-я, 11-я армии) преимущественно австрийцы, усиленные германскими войсками. Соответственно, армии Юго-Западного фронта либо вовсе не имели численного превосходства над неприятелем, либо имели его в минимальных размерах. Казалось бы, что следует использовать преимущество в коннице: семнадцать с половиной кавалерийских дивизий против трех у противника. Однако в горах развернуться кавалерии было негде, и русские конники ожидали выхода армий фронта на Венгерскую равнину, чтобы броситься вперед, к Будапешту и Вене.