Штурм дворца Амина: версия военного разведчика - [9]

— Господин премьер-министр, датские социал-демократы внимательно следят за деятельностью Народно-демократической партии Афганистана. Мы с сочувствием отнеслись к судьбе ваших сторонников, столь жестоко пострадавших от репрессий в период Амина. В этой связи позвольте спросить: не означает ли ваш приход начало сведения счётов, своего рода реванш? Не отразится ли это на внутренней ситуации в партии?

И последовал неторопливый, отшлифованный ответ:

— Я хочу быть правильно понятым. Есть единая Народно-демократическая партия Афганистана. Устранение предателя Амина не было проявлением внутрипартийной борьбы. Это было восстание всей партии против палача и предателя. Теперь, когда Амин уничтожен, вся партия консолидированно устремляется на выполнение колоссальных задач, провозглашённых Апрельской революцией.

Волков был рад исходу быстротечной политической схватки с датчанином. Ум его напряжённо работал, и не только ум, но и живое чувство, эмоции. Революция, о которой говорил Кармаль, была и его революцией, он сам не стрелял, не погибал от ударов в спину, не умирал на допросе от пыток, не делил землю, не учил стариков грамоте, но он был на стороне революции.

— Господин премьер-министр, — любезно, с лёгким небрежным жестом, свидетельствующим о внутренней свободе, но и с тонкой почтительностью, блестя над блокнотом золочёной ручкой, поднялся Андре Виньяр. — Существуют противоречивые версии, касающиеся свержения Хафизуллы Амина. В целях выяснения истины не могли бы вы, господин премьер, сообщить «Монд» истинную версию происшедших событий?

Волков знал — за этим изящным вопросом мгновенно вставали авианосцы в Персидском заливе, крылатые ракеты в Европе, гегемонистские устремления Китая. Мир был театром борьбы, состоявшей из бесчисленных схваток, и одна из них, без пуль и бомбёжек, совершалась на пресс-конференции.

— Не знаю, о каких противоречивых версиях идёт в данном случае речь, — холодно ответил премьер. — Ход событий неоднократно освещался в нашей печати и официальных правительственных заявлениях. Сразу же после узурпации власти Амином в борьбу с ним включились здоровые силы в партии. Антиаминовское подполье охватывало широкие слои населения, партии, армии и завершилось народным восстанием… (Курсив. — В.К).

— Товарищ премьер-министр, мы знаем, что второй этап Апрельской революции провозгласил обширную программу экономических и социальных мер, направленных на повышение благосостояния народа. Что, по вашему, самое неотложное в этом ряду?

_Бабрак Кармаль заговорил о близкой посевной, о необходимости засеять все без исключения земли, в том числе и пустующие, брошенные феодалами. Не поддаваясь на шантаж и угрозы врага, желающего удушить республику голодом. Пахать, сеять…»[7]

Здесь позволим себе ещё раз сослаться на мнение Дмитрия Ольшанского, вполне справедливо утверждавшего, что «политработники частей ограниченного контингента наших войск, комплектуя библиотечки для солдат, всеми правдами и неправдами старались уклониться от навязывавшейся «сверху» так называемой «афганской литературы»[8].

Уж слишком очевидно было, насколько это «не про то…»[9]. Действительно, слишком «не про то» был роман А.А. Проханова, выходивший многомиллионными тиражами. Но у издателей был свой резон: эта «художественно-документальная» проза длительное время служила подтверждением официальной версии советского руководства относительно осуществлённого 27 декабря 1979 года в Афганистане государственного переворота. Этой партийно-государственной версии верило большинство советских людей. Верило в силу, как минимум, трёх весомых обстоятельств.

Во-первых, отсутствия информации иного рода. Во-вторых, в силу того, что ко времени начала афганской кампании в СССР действительно выросла «новая историческая общность людей», воспитанная на жёстких идеологических стереотипах периода холодной войны и стратегического противоборства двух мировых систем. В-третьих, потому что в то время инакомыслие воспринималось властями, как приверженность «чуждой буржуазной идеологии», как «тлетворное влияние Запада», со всеми вытекающими отсюда последствиями.

В последующем многие из этих власть имущих, «перестроившись» в новых политических реалиях, «пламенно воспылав» к идеям противоположного рода, стали заявлять простым солдатам и офицерам той «неправильной» войны: «Мы вас туда не посылали!» Эта хрестоматийная фраза-лозунг отечественной бюрократии стала со временем притчей «во языцех». Что же касается ранее упомянутого нами автора «Дерева в центре Кабула», то он ещё раз сумел доказать свою особую чуткость к быстро меняющейся политической конъюнктуре. В данном случае речь идёт о вышедшем в 2002 году новом романе А.А. Проханова «Дворец». На его страницах любезный Александр Андреевич с точностью до наоборот описал интересующие нас события. Если это не отречение от своего «Дерева…», от своего прошлого, то что же это такое?

Тут, как говорится, трудно что-то добавить или убавить.

3. Некоторые другие версии штурма дворца Х. Амина

В изданной Министерством обороны СССР в 1991 году книге «Война в Афганистане»