Штурм дворца Амина: версия военного разведчика - [5]

Примерно такими словами начиналась вышедшая в конце октября 2003 года моя книга «Мусульманский» батальон спецназа ГРУ»[2], которую открывал военно-исторический очерк под названием «154-й отряд спецназа ГРУ 27 декабря 1979 года». При её двухтысячном тираже, триста экземпляров которого были вручены делегатам пятого съезда Украинского союза ветеранов Афганистана, данное издание довольно быстро стало библиографической редкостью. К сожалению, только несколько десятков книг стало предметом читательского внимания в России.

За минувшее с момента публикации время прошли читательские конференции (в Одессе, Харькове, Москве), состоялись встречи с людьми, имевшими непосредственное отношение к описанным в книге событиям. Среди них, в первую очередь, хотелось бы назвать москвича полковника Олега Ульяновича Швеца, который в декабре 1979 года являлся одним из руководителей операции по штурму Тадж-Бека, бывшего главного военного советника СССР в Афганистане генерал-лейтенанта Льва Николаевича Горелова, ныне проживающего в Одессе, а также харьковчанина подполковника госбезопасности, участника штурма дворца Х. Амина Владимира Алексеевича Поддубного, который, к глубокому сожалению, трагически погиб два года назад.

Благодаря их личным воспоминаниям, предметным замечаниям и ценным советам, во-первых, было приятно подтвердить правильность сделанных в «Мусульманском» батальоне спецназа ГРУ» основных выводов, которые далеко не всегда совпадают с устоявшимися сегодня представлениями об организации и проведении государственного переворота в Кабуле 27 декабря 1979 года. А во-вторых, это в определённой мере позволило значительно расширить и углубить новое повествование, представляемое ныне вниманию уважаемого читателя.

Особо хотелось бы сказать несколько слов о бывшем начальнике политотдела — заместителе командира 15-й отдельной бригады специального назначения ГРУ Генштаба ВС СССР, полковнике запаса Олеге Владимировиче Кривопалове.

Полагаю, что личные встречи с ним в Днепропетровске и Харькове, а также переписка позволили в новом исследовании конкретизировать ряд позиций по истории формирования и боевой деятельности 154-го отдельного отряда спецназа военной разведки и, разумеется, его участии в кабульских событиях декабря 1979 года.

Думается, что благодаря усилиям таких подвижников, как О.В. Кривопалов, сегодня уже немало сделано для того, чтобы память о советских разведчиках-спецназовцах не была предана забвению и ошельмована разного рода борзописцами, именующими себя доками «в области специальных операций».

Время неумолимо движется вперёд, и, как всегда, не щадит самых лучших из нас. К глубокому сожалению, не дошёл до адресата экземпляр «Мусульманского» батальона…», подписанный автором этих строк руководителю операции «Шторм-333» по штурму дворца Тадж-Бек Герою Советского Союза генерал-майору В.В. Колеснику. 30 октября 2002 года этого мужественного и достойного человека не стало…

Моё личное знакомство с Василием Васильевичем Колесником состоялось в 2000 году, в канун подготовки к празднованию 50-летия со дня формирования первых частей спецназа ГРУ Генерального штаба ВС СССР За те несколько относительно коротких встреч у меня сложилось определённое представление об этом замечательном офицере, которого вполне справедливо при жизни считали легендой спецназа военной разведки. При этом главным определяющим фактором было не столько то, что моим визави был заслуженный боевой генерал, отмеченный высшей наградой Отечества, сколько то, что это был старший суворовец, мудрый наставник и скромный собеседник.

Разумеется, говорили мы и о кабульских событиях 27 декабря 1979 года. О чём Василий Васильевич обычно рассуждал довольно сдержанно и, как мне тогда казалось, не очень охотно. И здесь, пожалуй, стоит напомнить читателю, что даже в 2000 году в военно-профессиональной среде армейских спецназовцев не было принято вдаваться в излишние подробности канувших в Лету боевых операций.

Для примера могу вспомнить, как сам, решившись в книге стихов[3], увидевшей свет в 1999 году с предисловием Героя Советского Союза генерал-полковника Б.В. Громова, указать наименование части спецназа, где в своё время проходил службу, то вполне серьёзно ожидал неприятностей. Но всё обошлось, хотя речь в данном случае идёт всего-то о двух небольших подписях к публиковавшимся фотографиям афганского периода.

Должно быть, в данном случае автоматом срабатывал внутренний цензор — выработанная годами службы в разведке привычка лишнего не говорить, о том-то, том-то и том-то… забыть. Впрочем, в нашем случае руководитель «Шторма» имел дело не просто с представителем литературного цеха, а с бывшим заместителем командира аналогичного «мусульманскому» батальона спецназа ГРУ Генштаба. Точнее, 411-го отдельного отряда специального назначения.

В начале наших встреч Василий Васильевич адресовал меня к опубликованным ранее, в том числе и его материалам. В свою очередь мне приходилось выстраивать систему контраргументов, мотивирующих профессиональную неудовлетворённость этими статьями и книгами, высказывать сомнения, ставить проблемные вопросы, не соглашаться с воззрениями некоторых весьма авторитетных авторов. В общем-то, такая позиция вполне импонировала моему собеседнику, к тому же и разговаривали мы с ним на общем «спецназовском» языке.