Штрафбаты Гитлера - [19]

Для того чтобы сокрыть подобные убийства в распоряжении надсмотрщиков полевых штрафных лагерей имелись специальные формуляры, в которые вносились лишь имена жертв. В данном бланке значились следующие сведения: «Такой-то арестант был виновен в чрезвычайном дисциплинарном нарушении, за что был казнен. Погребен на таком-то кладбище. Извещения о смерти и некрологи запрещены».

1 августа 1942 года был создан третий штрафной лагерь. А в конце 1942 года полевые штрафные лагеря перенесли с побережья Ледовитого океана непосредственно на Восточный фронт. Тем временем в форте Торгау готовились к отправке новые транспорты с штрафниками. Вернер Краусс, член «Красной капеллы», который сидел в форте как опасный преступник, был знаком с бытом штрафников. В этой связи он замечал: «Обращение со штрафниками было хуже некуда. Они систематически изматывались голодом и побоями. При возвращении из Финляндии такой лагерь по пути терял едва ли не 75 % арестантов».

В первый период деятельности штрафного полевого лагеря II (май — декабрь 1942 года) было составлено более точное представление о потерях. Эта проблема освещалась различными документами, в том числе медицинским отчетом. Старший штабной врач Таухер, в течение двух дней проводивший инспекцию, писал 23 декабря 1942 года: «Общее впечатление было удручающе плохим. В особенности это касалось людей, которые уже добрых 4 недели не работали, а оставались в железнодорожном составе в Ревеле… Зная предписания для штрафных лагерей, не ожидал обнаружить у арестантов ожирения, но степень истощения неприятно поражает… Большое количество арестантов жалуется на одышку, обмороки при подъеме и наклонах, сердечные боли. Эти жалобы являются следствием дистрофии. Обследование показало почти у всех очень низкое кровяное давление и медленный пульс. Работа сердца была очень медленная, звуки биения глухие, слабые. Цвет лица серый и бледный. Надо подумать над тем, что среди арестантов много молодых, которые нуждаются в питании гораздо больше, нежели пожилые люди… Множество арестантов страдает от обморожений пальцев ног второй и третьей степени».

Если привлекать другие источники, то становится очевидным, что из 600 арестантов штрафного лагеря II, которые в мае 1942 года были посланы в направлении Полярного круга из тюрьмы Вермахта Торгау-Брукенкопфин, к зиме от холода и голода погибла как минимум пятая часть. По некоторым данным, каждый третий. Кстати, по данным обследования доктора Таухера, из 400 арестантов только 82 человека были в нормальной форме, а состояние здоровья позволяло работать. Схожие пропорции существовали также в штрафных лагерях I и III. Вместе с тем все указывает на то, что в указанный период в полевых штрафных лагерях Вермахта применялась практика, которая в концентрационных лагерях называлась «уничтожение трудом». Когда военный судья Фриц Ходес как постоянный сотрудник «Журнала военного права» уже в 1940 году назвал полевые штрафные лагеря «концентрационными лагерями Вермахта», то подобная характеристика получила подтверждение на практике.

В конце 1942 года в систему полевых штрафных лагерей было внесено несколько изменений. Сначала эти изменения находились в связи с признанием того факта, что быстрый темп «уничтожения трудом» (как это было видно на примере полевого штрафного лагеря II) был, в конце концов, неэффективен хотя бы с военной точки зрения. Изнуренные арестанты не могли дать какого-либо существенного результата. А ведь, кроме этого, их надо было охранять и хотя бы номинально снабжать продовольствием. В итоге 6 января 1943 года в Верховное командование сухопутных сил поступило письмо, в котором говорилось: «В данных обстоятельствах подобные штрафные лагеря не приносят никакой выгоды, а являются только обузой. По этой причине группа армий просит отказаться от практики направления провинившихся в полевые штрафные лагеря I и III».

Дабы не ставить под угрозу запланированные военно-строительные проекты, было принято решение «в кратчайшие сроки привести лагерь II в рабочую готовность». Сделать это планировалось посредством того, что использование штрафников предполагалось: а) лишь в зоне боевых действий; б) когда состояние здоровья арестантов будет поддерживаться на необходимом уровне. Впрочем, эти изменения были столько же незначительны, как увеличение в конце 1942 года продовольственного пайка для заключенных концентрационных лагерей. «Улучшение» питания в концлагерях якобы должно было увеличить работоспособность заключенных.

Однако в конце 1942 года имело место быть и одно принципиальное изменение, которое касалось всех трех полевых штрафных лагерей. До этого момента руководство Вермахта придерживалось позиции: «Тот, кто оказался в штрафном лагере, принципиально должен был оставаться там на весь срок войны. Только в исключительных случаях пребывание в штрафном лагере могло быть заменено отправкой на фронт, дабы арестант искупил там свою вину».

Однако в октябре 1942 года было принято решение, что пребывание в полевом штрафном лагере должно было длиться от 6 до 9 месяцев. Сокращение сроков арестантской работы было продиктовано недостатком солдат в Вермахте. Резервы пытались изыскать, в том числе за счет арестантов из полевых штрафных лагерей. На уровне словесных определений эта ситуация выглядела и вовсе нелепо. «Трудновоспитуемые» и «абсолютно неисправимые» в одночасье превратились в «невоспитанных» и «неисправимых».