Штормовое предупреждение - [19]

Шрифт
Интервал

В эту минуту возвращается Эрлинг Арве с подносом, на котором дребезжат чайные чашки. Ставит его на стол, садится в кресло подле Гертруд.

— Мы тут о Фредрике говорим. Я сказала, что он постоянно о чем-нибудь тревожился. Правда ведь?

Эрлинг Арве кивает и, наклонясь вперед, начинает расставлять чашки и блюдца.

— Пожалуй, можно и так сказать. Но другие назвали бы его человеком заинтересованным и неравнодушным.

— И к чему же он был неравнодушен? — спрашивает Карен, принимая чашку.

— Во всяком случае, не к церкви. — В голосе Гертруд сквозит неодобрение. — А в остальном его беспокоило все, большое и малое. Окружающая среда, понятно, всякие там выбросы и загрязнения, скудеющие рыбные ресурсы и прочее. Вдобавок случившееся в Гудхейме. Фредрик ужас как возмущался.

— В Гудхейме? — переспрашивает Карен. — А что там случилось?

Гертруд оборонительным жестом вскидывает руку, будто не в силах продолжать, и священник, успокаивая, кладет ладонь ей на плечо. Карен вопросительно смотрит на Бюле, и тот поясняет:

— Мегалиты. Кто-то, видать, развлекался, дырки в камнях буравил. Не иначе, юнцы. И ведь эти вандалы там уже не впервые бесчинствуют. Прошлой весной они целой ватагой пытались своротить одну из глыб, ясное дело спьяну. Спасибо, туристы не дали. Помнится, иной раз кто-то и надписи малевал.

Одно дело — малевать надписи и совсем другое — дырявить древние камни, думает Карен. Без шлямбура не обойдешься.

— Давайте вернемся к сочельнику, — говорит она. — Фредрик долго у вас пробыл?

Гертруд Стууб отвечает не сразу:

— Точно не помню, однако уехали они не позднее трех — половины четвертого. Мы ведь обедали. Габриель спешил вовремя вернуться с детьми домой, так он сказал, но мне ли не знать, выпить ему не терпелось. Здесь-то не разгуляешься. И он вызвался подвезти Фредрика. Должно быть, считал, что негоже деду на старости лет в потемках шастать.

Гертруд захлестывают воспоминания о последней прогулке брата, она всхлипывает и съеживается в кресле. Карен делает паузу, звенит фарфор, все прихлебывают чай.

— Ну как вы? Можете продолжить? — спрашивает она через несколько минут, перехватив взгляд Гертруд.

Та утирает нос, кивает.

— Поговорим о первом дне Рождества. Вы упомянули, что ходили к утрене и забеспокоились, когда Фредрик не появился.

— Все-таки я была не вполне уверена, что он не пришел. Обычно он появляется в последнюю минуту и садится где-нибудь в заднем ряду. Верно?

Она смотрит на Эрлинга Арве, и тот согласно кивает.

— Верно, на рождественской утрене в церкви обычно полно народу, — говорит он, и Карен угадывает в его голосе легкую нотку горечи.

Видно, даже на Ноорё религиозности поубавилось. И все равно паствы у Арве на службах куда больше, чем у священников на Хеймё, думает она и вспоминает слова матери: “Хоть гори все огнем, а застольную молитву они непременно читали и в церковь ходили каждое воскресенье”.

— А после утрени, когда вы поняли, что в церкви его не было, вы, стало быть, решили поискать брата?

— Да, несколько раз пробовала дозвониться ему из дома. Думала поначалу, что он просто проспал. Честно говоря, вообще-то хотела высказать ему все, что думаю по этому поводу. Но после нескольких безответных звонков я встревожилась и решила поехать к нему на велосипеде.

— На велосипеде? — с нескрываемым удивлением переспрашивает Карен.

Это она сейчас убита горем, но вообще-то сил ей, по всему судя, не занимать. Наверно, она и намного моложе, чем кажется.

— А что? Снег стаял, никаких проблем, в других случаях езжу на финских санках. Прямо по мху, считаные минуты — и на месте, только через мост, понятно, пешком.

— Значит, вы ездили к Фредрику домой. Внутрь входили?

— Конечно, — отвечает Гертруд, явно удивляясь этакой непонятливости. — Сперва постучала, потом вошла. У нас здесь такой обычай.

Краем глаза Карен видит, что Бюле наклоняется вперед: не хуже ее понимает, как это важно.

— В доме все выглядело как обычно? — непринужденно спрашивает Карен. — Ничего особенного вы не заметили?

— Нет, а что там могло быть особенного? Не прибрано, всегдашний кавардак, кофейная чашка на столе, масло возле мойки, но ничего особенного. Фредрик, он такой.

— Вы обошли дом, искали его?

— Нет, а зачем? — спрашивает Гертруд. — Я сразу поняла, что он ушел; поводка-то в коридоре не было.

Она переводит взгляд на собаку, сидящую у ее ног, протягивает свободную руку, гладит мягкую шерсть. Другая рука по-прежнему лежит на Библии.

— Да и Сэмми непременно бы выскочил навстречу, будь Фредрик дома, — продолжает Гертруд. — Я сразу поняла, что он вывел собаку на прогулку.

— И тогда встревожились? О чем вы подумали? Что могло случиться?

— Сказать по правде, я не знаю, что заставило меня пойти на поиски. Какое-то ощущение, будто я знала: что-то здесь нечисто.

Гертруд Стууб опускает глаза, будто открытая Библия даст ей ответ. Потом наморщивает лоб, бережно разглаживает ладонью густо исписанные страницы, и Карен угадывает едва заметную улыбку.

— Я только сейчас поняла, — говорит Гертруд с совсем новым выражением на лице. — Конечно, это меня Господь надоумил. Это Он велел мне искать Фредрика.

Горестное выражение разом сменилось чем-то вроде спокойной уверенности. Карен встречается с ней взглядом и заставляет себя улыбнуться в ответ. Она часто, и не без зависти, замечала, что глубокая религиозность может стать человеку утешением в беде. Но замечала и другое: та же религиозная убежденность может внушить человеку и иллюзию собственной правоты. Дать ему повод извлекать личную выгоду под прикрытием набожного фасада. Гертруд Стууб, пожалуй, искренна в своей вере. Тут скорее есть риск, что она впадет в религиозный экстаз, думает Карен, с тревогой глядя на улыбающуюся женщину.


Еще от автора Мария Адольфссон
Неверные шаги

Инспектор полиции Карен Хорнби просыпается в чужой постели наутро после устричного фестиваля в порту. Рядом с ней лежит ее шеф Юнас. Тем же утром бывшую жену Юнаса находят убитой. Руководить расследованием поручают Карен. Она делает все возможное, чтобы найти преступника и обеспечить алиби Юнасу, при этом не выдавая никому подробностей своей личной жизни. Одновременно Карен преследуют призраки из ее собственного трагического прошлого.


Рекомендуем почитать
Нескучная жизнь policeman(a) Чапаева

Подполковнику Чапаеву Андрею Васильевичу по-прежнему непросто (да и нескучно) даже сейчас, когда он руководит Отделом оперативного розыска и специальных операций в одном из Управлений МВД города Москвы. Его отдел так же занимается новыми сложными, опасными и запутанными делами. Чапаев получает неожиданное задание под грифом «С», где он вместе со следователем по особо важным делам Корниенко В. Ю. вынужден доказывать невиновность подставного насильника. Чапаев и Корниенко изобличают организованную группу преступников, фальсификаторов и коррумпированных сотрудников полиции.


Будь ближе к врагу своему, или Погоня за оборотнями

Все три романа, собранные в книге: «Будь ближе к врагу твоему», «Ещё раз о любви» и «Выродки» — написаны автором, много лет проработавшим старшим следователем по особо важным делам. Все события, описанные в произведениях, так жизненны и реалистичны, что читателю порой кажется, что он сам в команде опытных следователей распутывает нить преступления и идёт по следу преступника. Герои всех трёх романов — это одна команда профессионалов, которые не только возвращают веру в справедливость, но и заставляют читателя поверить в честность и порядочность людей, стоящих на страже закона и порядка.


Адресат неизвестен

Список вопросов, на которые следовало найти ответ: 1. В каком направлении шел Лагуна, выйдя от доктора Свитайло? 2. Действительно ли его убили в прибрежных зарослях или в другом месте? 3. Что случилось с холщовой сумкой и инструментами, которые он взял с собой? 4. Кто из жителей Липова, кроме Шимона Лагуны, так хорошо ориентировался в прежних делах химического завода, что сразу смог связать фамилию Янека с личностью инженера, работавшего там во время войны? 5. Что пропало в ту ночь из дома Лагуны? Ответы на эти вопросы можно найти в этой остроумной детективной истории.


Негаданно-нежданно, или Учебник для оперативника

Жизнь как минное поле, не знаешь, где рванет. Алена, мать двоих детей и оперуполномоченный уголовного розыска, внезапно становится обвиняемой в убийстве своей коллеги. Доказательства настолько железные, хотя героиня знает, что все факты основательно подтасованы. Кажется, что выхода практически нет. Но опера своих в беде не оставляют: на каждый аргумент обвинения готовится мощный и непоколебимый контраргумент защиты. А самой надежной защитой может стать нежданная любовь. Повесть может быть хорошим пособием для всех, кому интересна оперативно-розыскная деятельность и детективы, практическая работа оперативников, их душевные страдания, ежедневное общение друг с другом внутри оперативного сообщества, нравы, обычаи, традиции.


Усадьба

Детективная история о таинственном стрелке, который подбирает жертв согласно мистическому закону, уходящему в глубину веков. И для того, чтобы докопаться до истины, полицейским придется прибегнуть к помощи агента Федерального Бюро Сили Бута и доктора антропологии с мировым именем Темперанс Бреннан.Метки: Магический реализм, Преступный мир, Приключения, Современность, Огнестрельное оружие, Напарники, Преступники, ОЖП, Ангст, Драма, Мистика, Детектив, Дарк, Hurt/Comfort, ДружбаФэндом: «Кости», «Строго на юг» (кроссовер).


Вторая правда

Воспитанная семьей выживальщиков, агент ФБР Мерси Килпатрик может принять любой вызов — даже враждебный прием родни и знакомых после возвращения домой. Но она — не единственная причина волнений в Иглс-Нест. Серия поджогов, сперва воспринятая властями как подростковые шалости, обернулась убийством двух шерифов. Мерси и шеф полиции Трумэн Дейли полны решимости найти поджигателя-убийцу. Но когда расследование раскроет шокирующую тайну городка выживальщиков, охотник и жертва поменяются местами…