Шторм и штиль[с иллюстрациями] - [10]

Тем временем Курганов закончил разговор по телефону, взглянул на замполита Вербенко большими, по-молодому блестящими глазами и, будто зная наперед, что ответит ему замполит, спросил:

— Ну как, Григорий Иванович, довольны?

— Ну что ж. Все в порядке, как и надлежит молодому офицеру, — ответил Вербенко и повернулся к Юрию. — Будем надеяться, что вы и в нашей части станете образцом для других. Ждем от вас отличной службы, товарищ лейтенант.

— Приложу все силы, товарищ капитан третьего ранга.

— Противолодочный катер вам дадим, — неожиданно сказал Курганов. — Судно небольшое, и команды там немного, но это — корабль, морская боевая единица.

Юрий вспыхнул. Чего-чего, а этого он уж никак не ожидал! Ну, на штурмана рассчитывал, пусть даже на старпома, но чтобы сразу противолодочный катер?.. Но слова Курганова польстили ему, и он подумал: «А почему бы и нет? Давайте и катер! Посмотрите, какой из меня командир получится!» Однако он понимал, что нескромно и даже нетактично сразу же соглашаться, поэтому, хоть и не очень решительно, ответил дипломатическим вопросом:

— Но справлюсь ли я, товарищ командир второго ранга?

— Поможем… Конечно, нелегко будет на первых порах, но настоящий моряк не ищет легкой службы. Да и нет ее на море… Команда там дружная, опытная, особенно боцман Небаба. Он сейчас временно исполняет обязанности командира. И комсомольцы — все. А теперь еще и командиром будет комсомолец. Очень хорошо. Комсомольский экипаж!

Замполит Вербенко молча поглядывал через очки то на Юрия Баглая, то на Курганова, будто определяя, способен ли молодой офицер быть командиром и не делает ли ошибки Курганов, предлагая ему эту ответственную должность?.. Хоть и небольшой, корабль все равно нуждается в умелом руководстве…

— Два-три дня для устройства личных дел вам хватит? — спросил Курганов.

— Могу приступить к исполнению служебных обязанностей хоть сегодня.

— А как у вас с жильем?

— Тут неподалеку живет бывший боцман, Федор Запорожец, он вместе с моим отцом воевал. Я у него остановился.

— Знаем, знаем Запорожца, — сказал Курганов. — Вот и прекрасно, что вы у него устроились… Он хоть и отслужил свое, а на флоте человек известный. Есть у нас комната Славы — небольшой музей, там вы и портрет его можете увидеть. Ну, ясное дело, и портрет своего отца… Поживите у Запорожца. А впрочем, вам больше придется жить на корабле. «Мой корабль — мой дом» — так у нас на флоте говорят. Верно?

— Так точно, товарищ капитан второго ранга.

— Ну вот, на сегодня и все… У вас ничего нет, Григорий Павлович?

— У нас с лейтенантом еще будет отдельный разговор, — сдержанно ответил Вербенко.

Курганов придвинул к себе документы Юрия, что-то написал на них твердым размашистым почерком.

— Идите в штаб, оформляйтесь.

3

— Кажется, прислали нам хорошего офицера, — сказал Курганов, когда Юрий Баглай вышел. — Сразу видно, в отца пошел. Послужит, просолится, настоящим моряком станет. А впрочем, почему же — станет? От моря ему уже никуда не уйти.

Курганов, в самом деле, был очень доволен прибывшим лейтенантом и ждал, что Вербенко с ним согласится. Однако замполит не разделял его мнения и сдержанно заметил:

— Как будто ничего… Но может, не следовало бы сразу давать ему противолодочный катер, Виктор Васильевич?

С лица Курганова как рукой сняло довольное выражение. Между бровями пролегли две параллельные морщины, в глазах погасли веселые искорки:

— Почему вы так считаете?

— Все-таки молод очень… Вернее, практического командирского опыта маловато…

— Григорий Павлович, а сколько нам с вами было, когда мы воевали и даже командовали кораблями?

— Да, наверное, столько же… — улыбнулся в седоватые усы Вербенко. — Но, то было другое время. Тогда это была крайняя необходимость. А сейчас такой настоятельной нужды нет.

— Но ведь было же… — не отступал Курганов. — И в бой ходили. И с командой умели общий язык найти. А знаний по сравнению с ним у нас было в десять раз меньше. Нынешняя молодежь не такая, какими были в свое время мы с вами. Юношей, подобных Баглаю, расхолаживать нельзя. Им дело в руки подавай, и они горы перевернут.

— Вы так говорите, Виктор Васильевич, будто я что-то имею против современной молодежи. Наоборот, я знаю ей цену. Это ребята с большими и разносторонними знаниями, воспитанные, дисциплинированные. Я уверен, что и Баглай не худший, а может, и лучший из них, но…

Он помолчал, закурил и после небольшой паузы закончил свою мысль:

— … но если уж говорить откровенно, боюсь, как бы у Баглая не закружилась голова… Еще бы! Сын Героя Советского Союза, служит в части, носящей имя его отца. Да к тому же он теперь — командир противолодочного катера! Есть от чего задрать нос.

— И я об этом подумал, Григорий Павлович. Но мы-то с вами тогда для чего? Горячей станет у человека голова, положим холодный компресс. А может, и не станет горячей. Не похоже на это…

— Кстати, какой корабль вы имеете в виду, Виктор Васильевич? Триста четвертый? Что на ремонте?

Тот самый. Командира там сейчас нет, сами знаете. Временно боцман Небаба командует, пока судно ремонтируется. А потом?.. Вот и пусть Баглай примет корабль. За время ремонта освоится, все своими руками пощупает, с командой познакомится. А тем временем и мы к нему поближе присмотримся… Курганов вдруг рассмеялся.