Шторм - [8]

— Чувствую, не надо было вызывать вас в выходной. Похоже, ваши мозги до сих пор отдыхают, — и неожиданно залился радостным смехом.

— Аллах Акбар! — кто-то из потрясенных аспирантов наконец смог вымолвить два слова, которые тут же были подхвачены остальными. Все вскочили с мест, бросились обниматься, крича что-то веселое и радостное, поздравляя друг друга и профессора, чей кабинет не слышал подобного шума наверное с момента строительства. Дверь приоткрылась и в щель заглянул охранник, с недоумением глядящий на царящее внутри веселье…

Глава 4

— Быстрее, собачьи дети! Скоро обед, а вы ковыляете, как беременные черепахи! Бахтияров поморщился — ему не нравился ни сардар[5], командовавший погрузкой оборудования, ни сам приказ о переезде на военную базу, расположенную в горах примерно в 20 лигах[6] к северо-западу от столичного Мешех-абд-Аллах. Однако с приказом, подписанным самим Мансой Омаром XI ал-Маликом и скрепленным Государственной печатью, спорить было бессмысленно. Пропустив четырех солдат, с натугой тащивших один из шкафов установки, Бахтияров отправился в отдел кадров университета за своими документами. Увы, но его работа в храме науки подошла к финалу. Ещё несколько месяцев назад, когда была найдена причина неудач, будущее проекта казалось прозрачным, как капля утренней росы.

Проведение ряда экспериментов, составление научных отчетов, издание полноценной монографии по результатам проекта… Все это оказалось под вопросом неделю назад, когда он и несколько его подчиненных были вызваны в Мешех на совещание в академию наук. Несколько месяцев упорной работы, сложнейшие расчеты, моменты первых разочарований, когда окно визира вместо того, чтобы показывать картинку с места наблюдения показывало стремительное удаление этой самой точки наблюдения в космос, позволив им взглянуть на Землю со стороны, радость от того, что ошибки найдены и исправлены — все осталось в прошлом. За это время установка претерпела изменения. После того, как во время пятого эксперимента внезапно перегорела одна из катушек и пришлось экстренно обесточивать всю установку, потребовались две недели на то, чтобы получить, заменить и протестировать все новые комплектующие. Теперь в системе визира было две пары катушек, да и некоторые другие системы были дублированы. А сколько пришлось повозиться с программным обеспечением и расчетами движения планеты и точек наблюдения. Ну кто мог знать, что точность расчетов в четыре знака после запятой оказалась настолько грубой, что картинка прыгала и уплывала в космос. Только с третьей попытки, когда все константы были перепроверены и расчеты стали выполняться с невиданной точностью в восемь знаков, удалось получить удовлетворительный результат. К тому же пришлось решать финансовые проблемы, поскольку привлечение дополнительных специалистов по астрономии, математике и методам вычислений потребовали изменения смет по проекту, что удалось сделать только после приезда комиссии академии наук. Собственно, с этой комиссии все и началось. 11 шаввала 1483 года[7], как раз вскоре после четвертого полностью удачного эксперимента, Бахтияров направил в академию отчет о ходе работ по проекту «Заман» и ходатайство об увеличении сметы расходов.

Буквально через две недели вместо денег в университет прибыла солидная комиссия, которой предстояло убедиться в истинности отчета. Узнав о приезде комиссии за два дня, Бахтияров развил бурную деятельность по подготовке особо показательного эксперимента, которому предстояло снять у проверяющих все вопросы о полезности открытия. В качестве точки наблюдения был выбран тот самый злосчастный банк в Маньяпане, грабителей которого за шесть лет так и не нашли. Брать какие-то уже испытанные точки, отстоящие на две-три недели от текущего времени сочли нецелесообразным, чтобы избежать подозрений в возможных подтасовках фактов. Траектория движения точки наблюдения была рассчитана с большой точностью ещё раньше (собственно, если бы не приезд комиссии, эксперимент все равно был бы проведен), а к приезду комиссии еще раз перепроверена во избежание неудачи. Комиссия приехала 27 шаввала во второй половине дня. Семь человек, среди которых были два финансовых ревизора, четверо ученых и один представитель департамента благочестия, в чьих полномочиях была оценка работы на предмет соответствия Корану и шариату. Вечером руководству проекта «Заман» проверяющие были представлены, а на следующее утро началась проверка. Ревизоры вместе с проректором по финансам засели в бухгалтерии, а остальные члены комиссии после изучения отчетов о прошедших экспериментах и достигнутых результатах были приглашены Бахтияровым в лабораторию. Особенностью предстоящего эксперимента было присутствие сардара из департамента уголовной стражи, который предоставил имеющиеся материалы по делу об ограблении банка. Собственно, по прошествии шести лет с момента ограбления дело заглохло. Единственная ниточка, которую зацепили по горячим следам, оборвалась вместе с жизнью подозреваемого, тело которого нашли на следующее утро с простреленной головой. Поэтому когда Бахтияров попросил у начальника уголовной стражи имеющиеся материалы для эксперимента, тот согласился их дать в обмен на присутствие при эксперименте своего представителя. После вступительного слова Бахтиярова Хасан Азиз включил диктофон и начал громким голосом произносить положенные команды: