Штеделевский художественный институт Франкфурт-на-Майне - [2]
В послевоенный период конфискованные произведения были возвращены, к тому же институту начали оказывать поддержку различные благотворительные фонды и меценаты. В 1963 завершилась большая реконструкция музейного здания по проекту Иоганнеса Крана, устранившая последствия нацистского правления и Второй мировой войны. В 1974 директором стал Клаус Гальвиц, сосредоточивший основное внимание на произведениях современного послевоенного искусстве, а также классического модерна.
В 1990 Штеделевский художественный институт получил новые площади на Гольбейнштрассе для экспонирования искусства XX века. С начала 2000-х он приобретает современное искусство и фотографию. Для показа этой коллекции в сентябре 2009 было начато строительство новой площадки по проекту архитектурного бюро Шнейдера и Шумахера, выигравшего конкурс, в котором принимали участие восемь всемирно известных архитекторов. Торжественное открытие корпуса состоялось в феврале 2012.
Сейчас собрание Штеделевского художественного института насчитывает порядка 3000 картин от эпохи Средневековья до современного искусства, около 900 из них представлены в постоянной экспозиции. С коллекцией графики — около 100 000 гравюр и рисунков — можно познакомиться в Гравюрном кабинете или на временных выставках. Кроме того, в музее хранятся 600 скульптур, 500 фотографий, а также обширная библиотека по истории мирового искусства.
Искусство XV века
«Райский сад» анонимного мастера начала XV века можно по праву считать шедевром так называемого мягкого стиля, для которого характерны особая эмоциональность и лиричность образов. Особенно полюбившийся в придворных кругах, он являлся отражением рыцарской культуры с ее куртуазностью и культом Прекрасной Дамы. Тема райского сада раскрыта сценой из жизни высшего общества, но, несомненно, проникнутой глубоким религиозным чувством. Вероятно, подобное сочетание изображения Эдемского сада и светского сюжета «Сад любви» (как аллегории земного рая) было пожеланием заказчиков, предположительно, монахов Эльзасского или Верхнерейнского монастыря.
В центре композиции — Богоматерь, читающая книгу. У ее ног — предположительно, святая Анна и музицирующий Младенец Христос, справа — хор святых, слева — две женские фигуры, одна героиня обрывает вишни, другая набирает воду. Мягкость и изящество, с которыми написаны лики святых, изысканность их поз, плавность и текучесть линий, чистые, яркие цвета, внимание к деталям — все говорит о несомненном влиянии книжной миниатюры.
Мастеру удалось соединить аристократический маньеризм придворного искусства с реалистичными наблюдениями за жизнью природы. Интересно, что подробность изображения флоры и фауны сада позволила исследователям идентифицировать 24 вида растений и 12 видов птиц.
Свое имя Мастер из Флемаля получил из-за ошибочного предположения, что три створки полиптиха («Троица», «Богоматерь с Младенцем» и «Святая Вероника»), хранящиеся в Штеделевском институте, находились в аббатстве Флемаль около Льежа. Подобная путаница могла возникнуть во время покупки произведений Иоганном Давидом Пассафантом, работавшим в 1840-е консультантом и инспектором института, у текстильного магната из Ахена Игнеца ван Хаутема. Тот утверждал, вероятно, не желая раскрывать истинное происхождение картин, что они хранились то в аббатстве Флемаль, то в Фаленском аббатстве близ Седана. Однако ни в одном из указанных мест монастыря не оказалось. Несмотря на все это, имя Мастер из Флемаля используется по сей день.
Фигуры на трех створках выглядят очень живо и показаны практически в натуральную величину. Реалистичность манеры и одновременно декоративность живописи являются новаторством своего времени.
Богоматерь с Младенцем Христом изображены на фоне богато расшитой золотым орнаментом ткани, их золотые нимбы, инкрустированные драгоценными камнями, шелковое платье Марии с меховой оторочкой по рукавам, обилие ниспадающих складок, внимание, с которым исполнена лужайка, — все говорит о желании художника как можно подробнее передать окружающий мир. Однако внимание к «мелочам» — не просто праздное любопытство, всякая деталь здесь наполнена глубоким смыслом. Так, например, под ногами Мадонны, как и в парной створке «Святая Вероника», изображены лекарственные растения, что указывает на покровительство больным. Цветы и травы написаны с такой кропотливостью, что можно составить ботанический атлас Северной Европы.
Образ святой Вероники преисполнен торжественностью и величием. Как и в изображении Девы Марии, Кампен представил женщину, принадлежащую к среднему класса городка Турна, в котором у него была мастерская, только более зрелую. Ее одеяние богато расшито драгоценными камнями, ниспадающие складки шелка будто вырезаны из дерева. Художник виртуозно «играет» с фактурой, передавая тяжесть красной парчи и невесомость, легкость платка. Кажется, достаточно малейшего дуновения ветерка, и он выпорхнет из рук Вероники.
