Схрон. Дневник выживальщика - [117]

— Ништяк, Юрец! — обрадовался я. — Через минуту ты однозначно умрешь.

— БОЙ! — скомандовал полковник Уайт.

Я почувствовал, что в спину больше не упираются вражеские дула и встал в боевую стойку. Мы пошли по кругу, сближаясь, как два разъяренных тигра. Кто бы вышел из этой схватки победителем, так и не удалось узнать никому в тот вечер. Что-то с ревом пролетело и врезалось в сцену. Гулкий взрыв разметал ближайших к эпицентру пендосов. Я повалился в снег, чтоб не зацепило осколком. Что за хрень? Кто помешал моему праведному героическому бою? Снова шарахнуло. Полковник начал выкрикивать отрывистые команды на английском.

— Где моя жаба?! — фальцетом верещал Юрик, ползая на четвереньках. — Зюзечка!!! Зюзя, где ты?!

Подняв голову, я смотрел на вновь разверзшийся хаос. Бежали, ломая скамейки, ошалевшие зрители. Снова взрыв. Пендовоины, припав на одно колено, палят куда-то вверх. Я устремил взор выше и разглядел наверху трибун фигуру в развевающемся плаще, окутанную клубами дыма.

Глава 64

Я напряг свое острое, как у кондора, зрение. Дым рассеялся, лучи прожекторов высветили белоснежное одеяние незнакомца наверху трибун. Белый колпак с прорезями для глаз. Брахма! Наконец-то. Где ты, жирный ублюдок, шлялся, пока нас чуть не убили? Даже с такого расстояния узнал пушку в его лапах. Револьверный гранатомет, который сам подарил. Что же ты творишь, Димон? Мы так не договаривались!

Спаун обещал прислать человека для согласования времени штурма города. И чтобы мы с друзьями могли свалить под шумок. Но сейчас он тут все расхерачит! В подтверждение моих мыслей еще два снаряда взорвались друг за другом. Черт! Прямо перед носом шлепнулась чья-то оторванная волосатая ладонь с татуировкой: «U.S.A.» Брезгливо отбросив конечность, я пополз проворным червяком, к камрадам. Самое время валить нах отсюда.

Из толпы на трибунах тем временем выскочили бритые парни в зеленых одеяниях. Веганы! Личная гвардия Брахмы. Ну, значит, сейчас начнется мясо! Кришнаиты, не замечая шквал огня, врубились прямо в сомкнутые ряды пендосов. Представляю, как те охренели. Заряженные семками сектанты размахивали холодняком, падали от выстрелов, но продолжали ползти, как зомби, кусая и царапая бравых солдеров.

Я крикнул, стараясь перекричать возгласы боли, грохот взрывов и безумный стук очередей:

— Валера! Егорыч! За мной! Чего разлеглись? За мной!

— Куда бежать? — завертел головой айтишник. — Кругом ад!

— Котелок пригни, итить твою налево! — прокряхтел дед.

— Залезем на те трибуны и сбежим через выходы, — предложил я.

— Там такая давка…

— Насрать, прорвемся!

Лесничий подхватил валяющийся тесак и со сноровкой заправского пехотинца пошуршал вперед. За ним Валера, по-дебильному отклячив жопу. Ох, словит камрад шальную пулю или осколок… Возле трибун все же пришлось подняться. И тут неожиданно налетели веганы.

— Здорово, парни, мы свои! — воскликнул я, весело улыбаясь.

Но тут же отскочил от пролетевшего ножа. Егорыч зарычал, как медведь, его топор расколол ближайший лысый череп. Валера заполз под лавку, выкрикнув:

— Прости, друг, но я без оружия!

Будто у меня оно есть, блин! Отбив выпад длинного кинжала, поймал тощую руку в захват и с хрустом переломил. В лицо летит вертуха! Под семками все казалось замедленным раза в два. Нога оказалась в моем смертельном захвате. Используя инерцию нападавшего, впечатал его мордой в скамейку. С удовлетворением проследил за разлетом зубов и брызг крови. Еще двое бросились в атаку, раскручивая в руках бамбуковые палки. Боевые монахи прямо! Своими каменными предплечьями я одновременно принял оба коварных удара. Палки разлетелись пополам. Поймав обломки с торчащими острыми щепами, всадил каждому врагу под челюсть. Не обращая внимания на хлещущую кровь, я напряг свою мускулатуру атлета и перебросил через себя два трупа.

— Вылазь, камрад! — Я пнул по скамейке, откуда торчали боты Валеры. — Все чисто.

— Шустро вы… удивился он, поднимаясь на ноги.

— Отож, рукопашная завсегда на войне в радость, — усмехнулся Егорыч, вытирая топор зеленой мантией мертвого чувака. — А то стреляшь, стреляшь… вроде бы и попал… и бес его разберет, мож и не попал. А топор точно в цель ложицца!

— Чего прятался, дружище, что с тобой?

— Да нервяк какой-то с этих семечек… скорей всего, мало съел. Дай еще!

— Хватит тебе! — отмахнулся я. — Не в коня корм. Погнали, други!

— Ох, опять бежать, — простонал дед. — Я мож ишшо не навоевалси!

Но все же потопал за нами к выходу. Да ну к чертям эту войну! Кто, с кем, за кого, ради чего? Я уже ничего не понимаю. Нахер все это дерьмо! Поскорей домой, в Схрон! И не высовывать нос ближайший год, как минимум. Стоп! А как же Лена? Я должен ее разыскать. Будет хреново, если попадется в руки солдат или веганов, может ведь раскрыть местоположение Схрона. Но где ее теперь искать? Вряд ли она просидела весь вечер в той кафешке. Отправлюсь-ка прямо туда. А друзья пусть уходят.

Мы пробились на улицу вместе с последними разбегающимися зрителями. В чаше стадиона по-прежнему бушует ожесточенное побоище.

— Ну, все, камрады, прощайте, — сказал я останавливаясь. — Егорыч доведи Валеру к его бункеру. Если я не вернусь в течение месяца, завещаю все припасы вам.