Шпоры для лабы - [21]

Опасно было выходить на связь прямо здесь и прямо сейчас. Но времени не было и я решил рискнуть. Крепко сжал ампулу сенс-связи пальцами и, положив в рот, разгрыз.

Миллионы огненных иголочек вошли в меня. Все вокруг сделалось нереальным и зыбким, как изображение на испорченном объем-экране. Потом по небу побежали косые строчки, полосы синхронизации и мир исчез. И прежде чем он возник вновь, я услышал знакомый до жути бархатный голос:

- Ай-яй-яй! Безобразничаете, Симонов?

Я не безобразничал. Я ошалел. Я не поверил своим ушам.

Постепенно зрение восстановилось. Типовая комната-каюта "тяжелого баллона", но сильно давящая на психику обстановкой. Масса удобных, красивых и просто редких вещей, которых одновременно в таком количестве я прежде не видел. И в центре натюрморта - Михаил Зигфридович Ломакин - наш декан. Хотя, какой он мне теперь, веселый космос, декан?! Вот вам и Лом!

Я с отчаянным любопытством разглядывал знакомого незнакомца. Он был похож на Лома, знаком до последнего шва на комбинезоне. Такой же вальяжный, неторопливый, ласковый. И глаза не смотрели жестко и холодно; как подобало бы. Глаз не было. Очки. Декан любил антик.

Ломакин терпеливо ждал.

- А что с Арнольдом? - спросил наконец он.

Я рассказал все.

- Да... - протянул Ломакин и надолго замолчал. Потом пробормотал: "Планета..." и еще какие-то слова.

Наконец, он сухо сказал:

Через два часа быть на космодроме. Подумаем, как вас вытянуть. Домой хотите ведь? Или как?

- Или как, - быстро ответил я. - А почему "вытянуть"?

- Так... Свое "как" вы уже сделали. Но об этом дома.

- Но я...

- Хватит, Симонов! Вас только не хватает! Мало Нильсена, Туреля, Холдера...

- А кто такой Холдер? - спросил я.

Ломакин долго смотрел на меня, а потом все-таки сказал:

- Следователь. Спецконтролер. Был на Лабе, вернулся таким же как Турель.

Про Туреля я помнил. Турель - это тот, который свихнулся. Стройотрядовец. Плохо.

- Но я...

- Было еще двое, - не слушая меня продолжал Лом. - То же самое... Не сумасшедшие и не нормальные. Психозондаж ничего не дал. Бред! Какие-то голоса, призраки... Ничего объяснить не могут, мучаются жутко...

- Непонятно почему... - начал я, но декан сделал мне знак молчать и продолжал говорить. Ломакин не любил пустой болтовни. Значит он уже все просчитал, решил и теперь вводил меня в курс, разъяснял обстановку.

- Потому, что вначале был стройотряд. Аналогичная картина. Четверо. Но главное - детали. Лаба - закрытая планета. Лабианин в Сообществе явление исключительное. Ваш друг Кардан - исключение. Он и еще несколько человек. Мы никого не принуждаем выезжать - их дело, но за Лабой наблюдали. После стройотряда планету взяли на контроль, после Холдера установили карантин. Власти Лабы в ответ ограничили въезд. Говорите, ласково встретили? Гм... Мы не ожидали, что вы окажетесь здесь. Недооценили. И конечно курсанты Второй Школы...

Я, не удержавшись, хмыкнул.

- Рано радуетесь, - помрачнел Шеф. - Виноватые будут наказаны. Все сестры получат по серьгам!

Я не понял. Причем здесь сестры?

- А Медальон? - спросил я.

Шеф задумчиво глянул на меня и я понял, что спросил глупость. Ясно прикрытие. Тот самый Медальон Игоща и есть...

- А...

- Подожди, - оборвал Лом. - Ты знаешь, что Лаба обладает собственным астрофлотом?

Вираж-форсаж! Доигрались!

Астрофлот - не сеялка. Чтобы собрать "большой баллон" нужна астроверфь - килотонны редких материалов и километры цехов, набитых прецизионной аппаратурой, стоп-конвейерами и псевдоживой кремнийорганикой. И нужны специалисты, нужна технология. А это с бустерами несовместимо.

- Опоздал наш карантин, - сказал декан. - Вот, смотри...

Он разложил веером голографии. на первой общий вид - орбитальная станция "Лаба-2", рядом немногое, оставшееся от Большого Крейсера Сообщества. На остальных - внутренности станции в трех цветах - белом, голубом, красном. Белые стены, лохмотья голубых комбинезонов и красная кровь. Крошево.

- Никто не предвидел! - произнес Лом. - Мягкие неагрессивные лабиане! Поборники нравственности! Кто научил их так драться? Сейчас их крейсера держат орбиту Лабы. Мы блокируем планету на дальних подступах.

Галактика чудес, только и смог подумать я. Но почему я ничего не знаю?! Почему все молчат и все тихо? Вчера смотрел "Новости Сообщества" ни слова о Лабе. И Мишель не знал? И Яна?

Последнюю мысль я отогнал. Ладно. Теперь по крайней мере ясно, отчего связи с Землей нет.

- Связи нет, - подтвердил Лом, - информации нет, точных данных нет, наших сотрудников на Лабе нет тоже.

На меня Шеф не смотрел. Вполголоса, словно размышляя вслух, он чеканил вопросы:

- Откуда Большие Крейсера? Что такое Остров? Кто руководит организацией? Арнольд успел сообщить, что вышел на руководителей и "чистит" одну идею относительно Острова. Якобы тот играет ключевую роль для жителей планеты. Что-то древнее... Предания о Цепеже... Арнольд был добросовестным работником и предпочитал проверять данные несколько раз.

- Михаил Зигфридович! Михаил Зигфридович! Я... Я все... Все сделаю, что нужно! Я их, этих руководителей из-под земли достану!

- Нет, Симонов, - жестко ответил Лом. - В ваших способностях стрелять и драться не сомневаюсь. Похвально. Но тут нужно думать. Как были двоечником, Симонов, так и остались. Не спец, а мальчишка. Вы должны спрятаться, уйти от визирования, исчезнуть. Будут искать? Пусть! Чем больше внимания вам уделят, тем легче внедряться новому сотруднику. Продержитесь трое суток, затем вытащим...