Шпионаж по-советски. Объекты и агенты советской разведки - [45]

Точно определить, какое число людей прямо или косвенно работало в аппарате, невозможно. Некоторые данные тем не менее нам дают отчеты гестапо по пяти странам, сделанные с 1939-го по 1944 год:

Швейцария – 60

Франция – 39

Германия – 42

Бельгия – 15

Голландия – 12

Полный список показал бы значительно более высокие цифры.

Леопольд Треппер (он же Жан Жильбер, Фриц, Артур, Дюпюч, Гирин), волевой, выдающийся человек, руководил всей советской агентурной сетью на Западе. Сын польского еврея, жившего мелочной торговлей, он еще в юности примкнул к коммунистической партии. Он поступил в Краковский университет, но не смог продолжать учебу, так как был вынужден работать. Он нанялся в слесарную мастерскую, а потом пошел на металлургический завод в Катовице. Там его арестовали за коммунистическую агитацию, и он восемь месяцев провел в тюрьме. После освобождения он эмигрировал в Палестину, где работал чернорабочим и продолжал коммунистическую деятельность. Год спустя его насильно выслали из Палестины.

С таким впечатляющим послужным списком Треппер появился в Париже и вступил в советский разведывательный аппарат. В 1932 году, когда аресты потрясли шпионскую сеть во Франции, он вместе с женой скрылся в Советском Союзе. Ему тогда было двадцать восемь лет. Со своим поверхностным образованием и малым опытом в «иностранных делах», он мог рассматриваться только как многообещающий кандидат. В течение последующих пяти лет он систематизировал свои знания в университете и прошел подготовку в специальной школе для службы за границей. Обучение включало методы агентурной работы, иностранные языки и политические науки. В результате Треппер стал выдающимся советским разведчиком. Хладнокровный, умеющий быстро принимать решения, авантюрный, он верил в «неизбежность жертв», и его не волновала судьба отдельной личности. Его наглость не знала границ. Так, например, летом 1940 года он появился на нацистском празднике, посвященном победе над Францией. Вместе с другими гостями его пригласили в поездку, где он узнал многие подробности германского наступления, после чего составил и послал в Москву отчет о немецкой стратегии на сорока восьми страницах. В другом случае, уже во время войны, он вошел в дом, где была его радиостанция, не зная о том, что там уже ждет засада. Он притворился торговцем-разносчиком и так умело имитировал характерные слова и жесты, что его не задержали. Он был единственным из советских агентов, которого полиция не схватила в этой операции. Но его выдающимся подвигом, о чем будет рассказано ниже, было его поведение в гестапо после ареста.

Тот факт, что Треппер остался верен Сталину, несмотря на тяжкие годы чисток, сделало его логичным преемником тех агентов, которые были уничтожены в этот период. В 1937 году лишь немногих избранных посылали во Францию, а Трепперу поручили миссию в Париже. По возвращении он был назначен на новый важный пост в Бельгии.

Вторым после Треппера в шпионской сети в Бельгии и Франции был латыш Виктор Сукулов, командир Красной Армии и капитан интернациональной бригады в Испании. Сукулов был значительно младше Треппера и выглядел иначе: мелкого телосложения, с длинной узкой головой и жидкими волосами. В рутинной работе он казался неинтересным и даже скучным. Но когда им овладевали новые замыслы, Сукулов преображался, становился возбужденным, его глаза горели, он дрожал от волнения.

В 1929 году, когда Сукулову было восемнадцать лет, в Москве вышла книга Н.Г. Смирнова «Дневник шпиона». Это была вымышленная история об Эдварде Кенте, хладнокровном, безжалостном, но удачливом британском шпионе. Сукулов так увлекся личностью Кента, что даже принял его имя. Среди своих, а потом и германских коллег он был известен как Кент. Советская разведка снабдила Сукулова уругвайским паспортом на имя Висенте Антонио Сьерра, что ему хорошо помогало: в течение первых военных лет он ездил по всей Европе как нейтральный латиноамериканец. В соответствии с начальным планом в 1939 году он отправился в Данию, чтобы организовать там шпионский аппарат для проникновения в Германию. На пути из Парижа в Копенгаген он на несколько недель остановился в Брюсселе. Война началась раньше, чем он достиг места назначения, и ему приказали остаться в Брюсселе. (Всем советским агентам на Западе также было приказано оставаться на своих местах и поддерживать связь с Москвой.) Сукулову дали средства для организации прикрытия, сначала он поставлял армии плащи, а потом стал владельцем контрактной фирмы. Как преуспевающий деловой человек, Сукулов жил в шикарной вилле в престижном районе с Маргаритой Барша, красивой молодой чешкой, вдовой венгерского эмигранта. Хотя Маргарита и не была втянута в нелегальную деятельность, в последующие годы она сыграла роковую роль в его жизни.

В Бельгию для работы в подпольном аппарате прибыло еще четверо агентов. Для полиции, так же как и для их сотоварищей, их имена звучали как голландские, французские и испанские: Шарль Аламо, Десме, Анна Ферлинден и Рита Арнольд. На самом деле это были русские, поляки и немцы, их общим языком, как и для всего аппарата, был немецкий. Шарль Аламо был русский военный летчик, лейтенант Михаил Макаров из Москвы, родственник Вячеслава Молотова. Он был главным оператором на радиоаппаратуре, кроме того, в его обязанности входили шифровка и расшифровка сообщений. Десме на самом деле был Антоном Даниловым, русским офицером, в его обязанности входило поддерживать связь с другими советскими центрами и агентами в Бельгии и Голландии. Он приехал в Париж из Москвы, во Франции короткое время работал в разведке под прикрытием советского консульства, а потом его перевели в Брюссель на нелегальное положение.