Шпион судьбу не выбирает - [21]

— Что именно? — вырвалось у Андропова, которого заинтриговала тема, развиваемая его подчиненным.

— А вот это «нечто» я и собираюсь выяснить, проведя негласный досмотр контейнеров… С вашего разрешения, разумеется!

— Ну, а если ожидаемый тобою рейс окажется порожним? — не сдавался председатель. — Что тогда? Ты представляешь, в какую сумму нам обойдутся штрафные санкции за вскрытие контейнеров, и как нам это аукнется в деловом мире?!

— Юрий Владимирович, осечки быть не может! — бодро ответил Карпов. — Я все просчитал. Результат будет положительный! А он, по-моему, важнее санкций. Так что вскрывать буду сам! Кроме того, не вы ли, Юрий Владимирович, сказали: «Отсутствие в поведении разведчиков признаков, указывающих на проведение ими враждебных акций, — это не их заслуга, это — недоработка нашей контрразведки». — Вот я и решил недоработок не допускать…

— Рисковый ты парень, Леонтий Алексеевич, — покачал головой польщенный Андропов. — Знай, даже если ты и найдешь что-то в контейнерах, это не снимет с тебя ответственности за выполнение моего задания по песку… В общем, так, Леонтий Алексеевич, принимайся за «Сётику»!

— Слушаюсь, товарищ генерал армии, «Карфаген должен быть разрушен»! — Карпов не мог отказать себе в удовольствии съязвить.

Глава четвертая «Горшечники» разбились вдребезги

Как только «Самурай» сообщил дату доставки очередной партии «горшков» из Японии в порт Находку, Карпов немедленно вылетел во Владивосток.

Прибывшие контейнеры перегрузили с парохода на открытые платформы, и они стояли «под парами», чтобы отправиться по Транссибирской магистрали в путешествие по нашей стране. Чтобы не насторожить японских экспедиторов, доставивших груз, Карпов распорядился дать составу «зеленый сигнал»!

В двадцати километрах от Находки платформу отцепили и, загнав ее в заранее подготовленный пакгауз, принялись осматривать контейнеры.

Удача! Один из них имел не предусмотренные для обычных контейнеров форточки, похожие на дверцы, закрывающие иллюминаторы на судах. Странно, что таможенники раньше не обратили внимание на них! Карпов, которого обуял азарт охотника, преследующего раненого зверя, дал указание немедленно вскрыть контейнер.

— Как! — возразил ему начальник управления КГБ по Приморскому краю, — а пломбы?! Их нарушать нельзя! Да и вообще, в отсутствие отправителя или получателя досматривать мирный груз иностранного государства запрещено. Вы, Леонтий Алексеевич, ставите на карту престиж страны… В моей практике это беспрецедентный случай, тем более что вы находитесь на территории моей ответственности! Вопрос надо бы согласовать с Москвой…

— Иванваныч, — засмеялся Карпов, — ты сумеешь приготовить яичницу, не разбив яиц? Я — нет! А если серьезно, то вот она, Москва… Перед тобой! — при этом генерал ткнул пальцем себе в грудь. — Я преодолел девять часовых поясов, чтобы всю ответственность взять на себя! Какое еще согласование?! У тебя под носом курсируют горшки с форточками, а ты ни сном, ни духом… И вдруг вспомнил, что пломбы срывать нельзя! Ты где деньги получаешь, в КГБ или в ЦРУ?!

Генерал осекся, поняв, что переборщил.

— Ну, я этого так не оставлю! — взревел Иванваныч. — Напишу в партком Комитета, чтобы вас, Леонтий Алексеевич, там научили подбирать слова!

Карпов всегда испытывал чувство брезгливости к тем сотрудникам, кто в качестве своего самого сильного аргумента в споре использовал угрозу обратиться в партком. Да и вообще, считал генерал, парткомы в системе КГБ нужны не более, чем священники в публичных домах. Кровь ударила Леонтию Алексеевичу в лицо и, едва сдержавшись, он бросил вслед удалявшемуся к своей машине Иванванычу:

— Давай, пиши, начальник местечковой контрразведки… Я отвезу твою писульку, чего уж там! — усмехнулся Карпов. Ведь отправляясь в Приморье, он получил благословение от самого председателя. — Но знай, еще до того, как меня вызовут на партком, я в кадрах поставлю вопрос о твоем служебном соответствии!

* * *

Срезали пломбы, распахнули двери. По всей длине контейнера от пола до потолка сложены аккуратно упакованные ящики. Вскрыли первый… второй… десятый. В мягкой упаковке оказались расписанные японскими кустарями фаянсовые вазы.

«Неужели ошибка? — генерал вытер платком лоб, покрывшийся испариной. — Не может быть! Нет-нет, не мог я так грубо ошибиться!»

Обернувшись, Карпов встретился взглядом с ехидно улыбающимся приморским начальником. Мгновенно взяв себя в руки, бесстрастным голосом спросил:

— Ну что? Уже написал? Давай сюда свой пасквиль!

Иванваныч лишь отошел в сторону.

Досмотр продолжили. Аккуратно, чтобы не повредить, вскрывали все ящики подряд. Наконец, после того как поисковики вытащили наружу и распотрошили более пятидесяти ящиков, они наткнулись на фанерную перегородку, за которой скрывалось помещение размером с ванную комнату, загроможденное загадочной аппаратурой. Не комната — кабина космического корабля!

Экспертам, которых Карпов привез из Москвы, предполагая, что дело придется иметь с радиоэлектронными штучками, потребовалось около шести часов, чтобы сделать предварительное заключение.

Это была сложная система, оснащенная блоками регистрации гамма-излучений и питания, накопления и обработки поступившей информации. Кроме того, там находились дозиметры и фоторегистрирующая аппаратура. Система была абсолютно автономна, так как управлялась компьютером.