Шоу в жанре триллера - [11]

Алекс прошел в спальню. Так и есть, на ночном столике он заметил массивную шкатулку с множеством ящичков – наверное, подруга этого Марка хранит тут свои побрякушки. Он выдвинул верхний ящичек. Ого! Герцословаки точно небедные, а еще жалуются на то, что у них в стране жрать нечего, и кредиты постоянно просят. А на самом деле сплошная мафия.

Он пошарил и выудил бриллиантовую нить. Тянет тысяч на десять. А это колечко с рубином – раза в три дороже. Сапфировая брошь. Да тут целый мобильный ювелирный магазин!

Спустя час Алекс решил, что пора уходить. Горничная уже наверняка пришла в себя и подняла тревогу, а убийцы ретировались. Да и труп Ларкина нашли. Что же, первый блин комом, теперь он будет осторожнее, но два миллиона получит. Два – за пережитый стресс и волнения. Или даже три. Заплатят, куда денутся, переведут на его счет в Бертране. Уорф осторожно посмотрел в дверной «глазок». Никого. Кроме того, могут неожиданно припереться эти герцословаки, тогда шуму не оберешься.

Кажется, он все предусмотрел. Да, так и есть… Алекс вышел из номера с уверенным видом. Лицо, правда, в царапинах, да и рука тоже, но это не страшно. Алекс подошел к лифту. Нет, с сорок шестого этажа он не пойдет пешком, хватит с него на сегодня приключений. Теперь бы пива и хороший порнофильмец.

Фотограф остановился около лифта. Богато одетые постояльцы с подозрением уставились на него.

– Мадам, у меня сегодня критический день, – сказал он вылупившейся на него тетке в блестящем серебристом платье с квадратными изумрудами вокруг тройного подбородка. – А у вас?

Та, презрительно поджав губы, отвернулась.

В кабине лифта было еще несколько человек. Алекс стал около пожилого негра, сосавшего незажженную сигару.

Лифт стремительно несся вниз. Никто не увидел, как пожилой негр вынул ловким движением из кармана смокинга нож. Алекс не почувствовал, как лезвие вошло ему в сердце. Он умер мгновенно.

– Боже, кажется, ему плохо! – воскликнул старик-адмирал в парадной форме, когда Алекс грузно опустился на пол лифта.

Двери раскрылись, они были в холле гостиницы.

– Похоже, он перепил, – сообщила дама с изумрудами другим пассажирам. Те брезгливо пошли прочь.

Негр спокойно вышел из кабины, не привлекая внимания. К Алексу приблизился один из людей Китайца, одетый в униформу сотрудника «Корона-Плаза».

– Мистер, вам плохо? – Он склонился над трупом Алекса, хотя видел, что тот мертв.

Негр отлично знает свое дело. Незаметно униформист обшарил карманы фотографа. Вот и компакт-диск. Но только один, а у Уорфа их было два. Где же другой? Это плохо. Очень плохо. Китаец будет в ярости.

– Что такое! – воскликнул настоящий менеджер отеля, появляясь в кабине лифта, вокруг которой столпились постояльцы. Он увидел небрежно одетого мужчину, лежащего в неестественной позе.

Пожилой негр, только что зарезавший Алекса Уорфа, был уже около центрального входа, двери на фотоэлементах распахнулись еще до того, как он приблизился к ним. Он вынул из кармана белоснежный платок, завернул в него окровавленный нож и бросил в изящную урну, выполненную в форме древнегреческой амфоры.

Орудие убийства найдут где-то через два часа. Отпечатков на ноже нет – его руки были предусмотрительно обтянуты тонкими кожаными перчатками. Затем убийца шагнул к ждавшему его огромному лимузину.

– Кровь! – произнес кто-то из толпы около раскрытого лифта. – У него вся спина в крови! Боже, это убийство! Убийство в «Корона-Плаза»!

Менеджер был раздосадован. И кому только пришла в голову мысль совершить убийство в их отеле. Придется ставить в известность полицию. Это означает шумиху, скандалы, сплетни. Дирекция будет крайне недовольна. Да и гости не любят, когда в отелях убивают.

– В категории «Лучший зарубежный фильм года» номинируются… – Пэрис Хилтон глотнула воздух, одновременно одарив собравшихся в зале очаровательной белозубой улыбкой.

Шла церемония вручения наград американской киноакадемии под скромным и непритязательным названием «Оскар». Сливки мирового общества собрались вместе, дабы стать свидетелями исполнения честолюбивых мечтаний – или их краха.

Наступала финальная, самая напряженная часть. Иностранный фильм, конечно, – это престижно и интересно, однако многие из собравшихся откровенно зевали. Кому нужны эти иностранцы – европейцы, азиаты, африканцы со своими фильмами. Нет, кино у них слишком затянутое, полно какой-то странной психологии, поступки неадекватные, да и «экшн» не хватает.

– Криштоф Занусси, Польша. «Смерть как состояние жизни, доступное абсолютно всем», – оглашала тем временем наследница миллионов список претендентов.

Побежали черно-белые кадры скучного фильма про Польшу тридцатых годов. Бр-р, три с половиной часа психологической мути. И ни капли секса! И как такое можно смотреть?

– Ларс фон Трир, Дания. «Молчащий в темноте».

Датское кино – это что-то новенькое. По мотивам сказок Андерсена, что ли?

– Педро, – тут Пэрис запнулась перед явно незнакомой ей фамилией культового режиссера современности. Затем, опять мило улыбнувшись (менеджер всегда наставлял ее: не знаешь что делать – улыбайся), все-таки прочла заковыристую фамилию: Альмадовер, Испания. «Одна только ложь о моей сестре».