Шопоголик и сестра - [3]

О господи. Я пробежала по раскаленным углям! По красным тлеющим углям! У меня получилось!

— А я… я даже не заметила! — в замешательстве бормочу я. — И на ногах ни единого ожога!

— Как вам это удалось? — восторженно вопрошает рыжая. — О чем вы думали?

— Сейчас объясню. — Вперед выходит улыбающийся Чандра. — Бекки достигла высшего кармического блаженства. Всем своим существом она сосредоточилась на одной цели, одном чистом образе — это и перевело ее материальное тело в сверхъестественное состояние.

Все таращатся на меня, как на далай-ламу.

— Да не так уж это и трудно, — со скромной улыбкой отвечаю я. — Просто… просветление снизошло, понимаете?

— А что это был за чистый образ? — не отстает рыжая тетка.

— Он был белый? — подсказывает кто-то. — Не совсем…

— А может, такой блестящий, сине-зеленый? — раздается сзади голос Люка.

Я резко оборачиваюсь. Он встречает мой взгляд уверенно и абсолютно серьезно.

— Не помню, — отвечаю я с достоинством. — Цвет не имел значения.

— Может быть, ты чувствовала, что тебя… — Люк словно с трудом подбирает слова, — притягивает к нему тонкая цепочка?

— Прекрасное сравнение, Люк, — одобряет Чандра.

— Нет, — обрезаю я. — Ничего подобного я не чувствовала. И вообще, чтобы понять это состояние, надо быть по-настоящему духовным человеком.

— Ясно, — церемонно кивает Люк.

— Люк, вы вправе гордиться своей женой, — улыбается ему Чандра. — Ведь она только что совершила свой самый удивительный поступок.

Секунда молчания. Люк смотрит на меня, потом на тлеющие угли, на притихшую группу и снова переводит взгляд на Чандру.

— Чандра, — говорит он. — Поверьте мне: то, что вы сейчас видели, — это еще цветочки.

Занятие заканчивается, все идут к террасе — там уже приготовлен поднос с прохладительными напитками. А я все сижу на коврике, медитирую, дабы доказать свою преданность высшим истинам. При этом я представляю себе и ослепительно белое сияние, и восхищенные аплодисменты Труди и Стинга, перед которыми я пробегусь по тлеющим углям. Насладиться триумфом мне мешает чья-то тень, упавшая на лицо.

— Приветствую тебя, о, сама духовность, — слышится голос Люка.

Открываю глаза и вижу, что он протягивает мне стакан сока.

— Ты просто завидуешь, тебе-то до истинной духовности далеко, — парирую я, и небрежно откидываю волосы, чтобы было видно красную точку на лбу.

— До слез завидно, — соглашается Люк. — На-ка, попей.

Он усаживается рядом и передает стакан. Я отпиваю глоток божественно прохладного сока маракуйи, и мы вдвоем устремляем взоры к скрытому в дымке горизонту за далекими холмами.

— Так бы всю жизнь и сидела, — вздыхаю я. — Шри-Ланка — рай земной. Теплынь… сказочные пейзажи… народ такой приветливый…

— То же самое ты говорила в Индии. И в Австралии, — добавляет он, как только я открываю рот. — И в Амстердаме.

Боже, Амстердам! А я про него уже и забыла. Кажется, туда мы ездили после Парижа. Или до?

Ах да, это там я проглотила странную таблетку, уж не знаю от чего, и чуть не свалилась в канал.

Я отпиваю еще один глоток сока и вспоминаю прошедшие десять месяцев. Мы объездили столько стран, что всего и не упомнишь. Воспоминания смешались, и получилось что-то вроде смутного видеоряда с десятком ярких кадров. Подводное плавание среди голубых рыбок у Большого Барьерного рифа… египетские пирамиды… сафари на слонах в Танзании… пестрые шелка в Гонконге… золотой рынок в Марокко… потрясающий бутик Ральфа Лорана в Юте…

А сколько еще было приключений! Я удовлетворенно вздыхаю и снова подношу к губам стакан.

— Совсем забыл тебе сказать, — Люк протягивает мне стопку конвертов, — пришла почта из Англии.

— «Вог»! — радостно вскрикиваю я, вытаскивая свой специальный номер для подписчиков, запечатанный в блестящий целлофан. — Ой, смотри, у них на обложке фото «ангельской сумочки»!

В ответ — ноль эмоций. Даже обидно становится. Как можно быть таким равнодушным? В прошлом месяце я прочитала ему целую статью об «ангельских сумочках», снимки показала и все подробно объяснила.

Да— да, у нас, конечно, свадебное путешествие, но иногда мне очень жаль, что Люк -не девушка.

— Ну помнишь, «ангельские сумочки»? Самые классные и модные сумочки со времен… со времен…

Ой, да что тут объяснять. Впиваюсь вожделеющим взглядом в фотографию сумки. Она сшита из нежнейшей кремовой телячьей кожи, на передней стороне — расписанный вручную рельефный силуэт ангела, а под ним стразами выведено «Гавриил». Ангелов всего шесть, и за них знаменитости буквально дерутся. В универмаге «Харродз» эти сумочки вечно «уже распроданы». «Божественное чудо», — гласит подпись.

Я так увлеклась, что не заметила, как Люк протянул мне другой конверт.

— Юзи, — донеслось до меня.

— Что? — спрашиваю, очнувшись.

— Я говорю, еще письмо пришло, — терпеливо повторяет он, — От Сьюзи.

— От Сьюзи? — Забыв про «Вог», хватаю конверт.

Сьюзи — моя самая близкая подруга. Я по ней ужасно соскучилась.

Конверт плотный, кремово-белый, с гербом на обратной стороне и девизом на латыни. Я уже и забыла, какая Сьюзи у нас важная. На Рождество вместо обыкновенной открытки она прислала нам фотографию шотландского замка ее мужа Таркина с отпечатанной шапкой «Из поместья Клиф-Стюарт» (правда, почти весь снимок был заляпан отпечатками синих и розовых ладошек Эрни, годовалого сынишки Сьюзи).