Схолариум - [55]
— То есть вы намекаете, что речь идет о чем-то совершенно невозможном?
— Невозможном — да, но в смысле доказательств ничего невозможного не бывает. Нам следует разобраться, в каком случае это могло бы стать возможным. Наверное, именно это и хочет сказать нам преступник. Для этого он и сочиняет свои загадки.
— Невозможное преступление.
— Точно. И все-таки оно произошло.
— Совершенное преступление, — пробормотал Штайнер.
Ломбарди покачал головой:
— Совершенного преступления не бывает. Хотя мы можем вспомнить другое значение слова perfectum[50]. Это конструкция, она существует только в нашем представлении. Все, кто говорит о совершенном преступлении — а таких людей много, — переносят на реальную действительность голую идею. Это возможно, но требует правильного угла обзора. Следовательно, вопрос должен звучать так: что невозможно настолько, что не может существовать вообще?
Все молчали. О манере Ломбарди приводить доказательства ходили легенды, ни у кого не было столь острого ума, как у него. Даже Штайнер готов был аплодировать своему младшему коллеге.
— Да, так что же? — спросил он.
Ломбарди улыбнулся:
— Сделайте несколько предположений, которые практически немыслимы, — обратился он к студентам, которые начали перешептываться.
— Ангел, — сказал один из них, — ангел-убийца.
Ломбарди кивнул:
— Exemplum velut[51].
— Касалла убила звезда?! — закричал следующий.
А третий считал, что трудно себе представить, будто пришел верблюд и ударил Касалла своим тяжелым копытом, а также немыслимо, чтобы Касалл совершил самоубийство, потому что не стукнул же он сам себя горшком по черепу. Маловероятно и то, что от дерева отломился сук, а внизу совершенно случайно проходил Касалл, который потом еще и дотащил собственный труп до колодца.
Так продолжалось довольно долго. Студенты соревновались в выдвижении самых абсурдных идей и слишком поздно заметили, что Ломбарди расставил им ловушку, а тот вдруг громко рассмеялся и поздравил их с наличием буйной фантазии.
— Мы не должны оставлять без внимания тот факт, что такое событие, тем не менее, оказалось возможным, поскольку Касалла, пусть и не известным нам образом, но настигла смерть. Так что оставим ангелов и звезды, а также верблюдов, которые явно не носятся по Кёльну как угорелые.
Штайнер закончил лекцию, бакалавр уже давно бросал на него ядовитые взгляды, потому что являлся убежденным почитателем правил. Наверняка он размышляет, не стоит ли созвать дисциплинарную комиссию и добиться того, чтобы Штайнер наконец прекратил использовать лекции для своих загадочных расследований.
Туман печали надомной наконец рассеялся, я вкусил вид неба, восстановил свою память и попытался разглядеть лицо моей сиделки. Когда я обратил на нее свой взор, я снова увидел свою кормилицу, очага которой пребывал с юности, кормилицу эту зовут Философия. «Как, — промолвил я, — ты навестила меня в моей одинокой ссылке, ты, образец всех добродетелей, спустилась вниз со своего пьедестала? Или же и на тебя пало обвинение, неужели тебя тоже преследуют ложные наветы?»
Ослепленный снегом, густая пелена которого, казалось, накрыла весь город, Ломбарди с закрытыми глазами слушал смех детей, катавшихся на коньках на соседнем пруду. И его меланхолия рассеялась как туман. Как получается, что философия может стать утешительницей даже в самые ужасные часы? Не Бог ли это? Или его помощник? Друг, возлюбленная? Никогда еще Боэций не был ему ближе, чем сейчас, когда предстояло принять решение. Он брел по белому зимнему городу, и на сердце у него вдруг стало так легко, что он готов был смеяться вместе с детишками, резвившимися на пруду. Что могут сделать ему все еретики, все братья свободной жизни, если сам он свободен? Свободен, потому что обладает самой прекрасной и мудрой из всех возлюбленных. Philosophia. Сенека, Цицерон, Боэций — жизнь бросила их в темницу, но они все равно оставались свободными.
Женщины к нему благоволят, а его улыбка способна растопить самые огромные ледяные глыбы. Будь свободен в своем выборе, хочешь — рассматривай всё со всех сторон или не смотри вообще ни на что. Omnes fluit[52] — зачем принимать какие-то решения? Лучше всё бросить. Попробовать попасть в Хайдельберг, там уже несколько лет назад разогнали всех традиционалистов; им постоянно нужны хорошие люди, особенно номиналисты, стремящиеся перевернуть мир. Которые понимают, что любой вопрос уже был задан, любая мысль — помыслена и что каждая конструкция давно приняла свою форму. Они отделили веру от науки и знают, что сулит будущее. Зачем он здесь, где не меняется ничего, только бороды растут и белеют? На углу стоял старик. Его одежда состояла из одних лохмотьев, и видимо, он ужасно замерз. В глубоких глазницах сверкал усталый взгляд. Старик протянул руку:
— Помогите, чем можете, господин.
Ломбарди полез в карман.
— И информацией о студенте, господин.
Ломбарди положил монету обратно.
— Тебе следовало бы прочитать трактат Аристотеля о времени, тогда бы ты знал, что пока еще я не могу тебе ничего сообщить. Так что возвращайся в свой подвал и приходи завтра.
Старик с покорным видом кивнул. Аристотеля он не знал и даже читать не умел.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тени грехов прошлого опутывают их, словно Гордиев узел. А потому все попытки его одоления обречены на провал и поражение, ведь в этом случае им приходиться бороться с самими собой. Пока не сверкнёт лезвие… 1 место на конкурсе СД-1 журнал «Смена» № 11 за 2013 г.
«Тайна высокого дома» — роман известного русского журналиста и прозаика Николая Эдуардовича Гейнце (1852–1913). Вот уже много лет хозяин богатого дома мучается страшными сновидениями — ему кажется, что давно пропавшая дочь взывает к нему из глубины времен. В отчаянии он обращается к своему ближайшему помощнику с целью найти девочку и вернуть ее в отчий дом, но поиски напрасны — никто не знает о местонахождении беглянки. В доме тем временем подрастает вторая дочь Петра Иннокентьевича — прекрасная Татьяна.
Флотский офицер Бартоломей Хоар, вследствие ранения лишенный возможности нести корабельную службу, исполняет обязанности адмиральского порученца в военно-морской базе Портсмут. Случайное происшествие заставило его заняться расследованием загадочного убийства... Этот рассказ является приквелом к серии исторических детективов Уайлдера Перкинса. .
От автора Книга эта была для меня самой «тяжелой» из всего того, что мною написано до сих пор. Но сначала несколько строк о том, как у меня родился замысел написать ее. В 1978 году я приехал в Бейрут, куда был направлен на работу газетой «Известия» в качестве регионального собкора по Ближнему Востоку. В Ливане шла гражданская война, и уличные бои часто превращали жителей города в своеобразных пленников — неделями порой нельзя было выйти из дома. За короткое время убедившись, что библиотеки нашего посольства для утоления моего «книжного голода» явно недостаточно, я стал задумываться: а где бы мне достать почитать что- нибудь интересное? И в результате обнаружил, что в Бейруте доживает свои дни некогда богатая библиотека, созданная в 30-е годы русской послереволюционной эмиграцией. Вот в этой библиотеке я и вышел на события, о которых рассказываю в этой книге, о трагических событиях революционного движения конца прошлого — начала нынешнего века, на судьбу провокатора Евно Фишелевича Азефа, одного из создателей партии эсеров и руководителя ее террористической боевой организации (БО). Так у меня и возник замысел рассказать об Азефе по-своему, обобщив все, что мне довелось о нем узнать.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.
В руки Миранды, работающей в крупном лондонском универмаге, попадает таинственный трактат — книга, обладающая разумом и чувствами…
Школьный учитель Томас Шилд волею судеб оказывается вовлеченным в непростую жизнь семьи своего воспитанника Чарльза Франта, который знакомит наставника с лучшим школьным другом Эдгаром Алленом По, будущим гениальным писателем и мистификатором: жизнь юного Эдгара началась с таинственного исчезновения его отца, а закончилась не менее таинственной смертью самого По.
Новый роман Елены Хаецкой — это попытка пройти по следам поручика Мишеля Лермонтова, жизнь и смерть которого оставили потомкам множество загадок Почему его творчество так разнородно? Почему секунданты его дуэли так дружно лгали на следствии? Что за тело видели у подножия Машука день спустя после дуэли, если убитого поручика сразу же доставили в Пятигорск? Кем же был на самом деле этот юноша, поэт Михаил Юрьевич Лермонтов?
Рим, 1221 год. После смерти Доминика Гузмана, основателя ордена доминиканцев, список с именами трех неизвестных вместе со свидетельствами, данными к канонизации Доминика, был надежно спрятан, а копия, запечатанная в иконе Пресвятой Девы Марии, впоследствии была тайно увезена в Новую Францию. В романе прослеживаются жизненные пути двух молодых людей XIX века - амбициозного и самоуверенного генуэзца и талантливого художника из деревенского прихода в Нижней Канаде, - которых фатальные обстоятельства забрасывают через три континента, где их такие непохожие судьбы переплетаются в штрафной колонии в Новом Южном Уэльсе, в Австралии, и их участь решается благодаря удаче, честолюбию и вере.