Шоколадный папа - [19]

* * *

Телефон почти мертв. Странно, ничего не скажешь. Как абстиненция. Позвонить и крикнуть: «Лувиса, я здесь, разве меня нет?» Но зато теперь у Андреа есть мужчина! То есть маленький мальчик с повадками хищника и узкими желто-зелеными глазами. Марлон. Он мурлычет, обнюхивая ее.

Андреа восхищается новеньким. Как он двигается, как дает понять, что она нужна ему, издавая негромкие звуки. Но когда с ним трудно справиться, Андреа приходится нехотя кричать на него — вернее, не то чтобы приходится, а просто так получается. И видеть его взгляд: не сердитый, а удивленный и, кажется, обиженный. Андреа бежит в магазин и обратно, открывает пакет с чипсами, мороженое и шоколадную нугу. Запирает за собой дверь туалета и открывает кран, спускает воду в унитазе — the same procedure, но теперь за дверью Марлон, он мяукает и просится к ней, и Андреа стыдится и ненавидит его.

К тому же у Андреа аллергия! «Вот и хорошо», — думает она. «А я что говорила?» — подумает Лувиса, но вслух ничего не скажет. Андреа — Повелительница Ящериц, которой нельзя было держать дома попугаев: она чихала, веки опухали. Класс отправлялся в поход, а Андреа — нет: нельзя ночевать в палатке из-за аллергии на траву. Нельзя ходить в гости к приятелям во избежание ужасных отеков из-за собак, кроликов, кошек и хомячков. Ни-ни. Нельзя гулять весной, в пору цветения, вместе с Хельгой или Вальховской бандой. И как невыносимо было, когда Мона, самая хорошая в классе (из девочек, мальчики почти все были хорошие), неожиданно позвала с собой в кино именно Андреа. Фильм назывался «Гуниз — команда черепов», и, разумеется, у главного дурачка была астма. И так во всех фильмах: главный дурачок всегда задыхается. Еще у Андреа дома жили ящерицы, которые нравились только самому маленькому и смешному мальчику в классе. Все остальные говорили, что ящерицы — гадость. Самца звали Раш — как тянучки из магазина, которые Хельга и Андреа жевали, вытягивая изо рта наподобие длинных оранжевых языков. Девчонки визжали, когда Андреа доставала Раша из аквариума и засовывала в рукав, демонстрируя свою храбрость: ей все нипочем. А они только визжали: «Фи-и, какая гадость!»

Но Раш был красивый. И его подруга Винни (в честь шоколадной нуги «Винер») тоже: с животом в красную точку. Однажды Раш откусил Винни лапы, ужасное было зрелище. Покалеченная Винни лежала на дне, и вид у нее был удивленный. После этого происшествия Андреа перестала брать Раша на руки, он опротивел ей, злобный крокодил. Но лапы у Винни отросли, причем довольно быстро, и вскоре она снова ходила по террариуму и ничего, похоже, не боялась. Раш больше ее не трогал и даже стал к ней добрее, чем прежде: первой подпускал к еде.

Андрея сидит в желтой кухне и пишет объявления о продаже. Кот за пятьдесят крон, крошка Марлон — шкура как у дикого зверя, но глаза испуганные. ЕЙ НЕ ХОЧЕТСЯ! Она сидит с ручкой в руке и бумагой — такие красивые объявления, НО АНДРЕА НЕ ХОЧЕТ! Смотрит на Марлона, и ее переполняет любовь. Прижимается к нему сопливым носом и НИ КАПЕЛЬКИ НЕ ХОЧЕТ.

И аллергия проходит! Андреа радостно несется в больницу, ведь теперь кто-то ждет ее возвращения: скоро она выписывается. Андреа рассказывает всем, что ей наконец-то снова хочется домой. Объявления — на мелкие клочки: Марлон остается. Желто-белый Марлон (шерсть у него — как волосы Каспера), которому она по-настоящему очень нужна: он прижимается к ней, мурлычет и лижет ее в губы. Теперь Андреа не одна. У нее на коленях маленький красивый мальчишка Марлон. Он поднимает голову и смотрит на нее светло-зелеными глазами. Интересно, что он видит?

Тухлая рыба (лето 1994)

Андреа — королева вечеринок, живая и веселая, воскресшая из мертвых. Пятидесятикилограммовая Андреа. Ей и в самом деле… неплохо. Не всегда, но по большей части, например, сейчас. С бокалом в руке, до краев наполненным вином. Какие калории в вине, о чем вы? Забыть и с упоением сделать первый глоток, не говоря уже о следующих.

Вечеринка по поводу выписки!

Эйра, Янна и Каролина. Каролину Андреа нашла сама и подружилась с ней. Они в одной лодке, а может, в одном болоте. Греби, греби к счастливым берегам, с черпачками для конфет вместо весел никуда вы не приплывете. Каролина живет поблизости, и рвет ее, пожалуй, еще чаще, чем Андреа, — и пусть это не соревнование, но Андреа все равно немного завидует: Каролина все-таки стройнее и красивее (впрочем, кто знает?).

Но сейчас — вечеринка!

Андреа купила желто-коричневые кресла в цветочек на блошином рынке, четыре стула и что-то вроде обеденного стола, который уже накрыт: макароны, овощной соус с несколькими кусочками сыра фета и совсем немножко тертого пармезана.

Но где же Каспер?

Андреа чувствует себя великодушной: сейчас мой Каспер должен быть здесь; нет, только не «мой» — боже, да он, наверное, уже женат. Славная Ребекка, обладательница исцеляющих рук. Хотя можно и позвонить, но лучше — после нескольких бокалов вина (так и выходит). Каспер отвечает и принимает приглашение. Андреа слышит недовольный голос издалека: «Кто это, Каспер?» Но Каспер не отвечает, он только приветливо улыбается Андреа в телефонную трубку — она это чувствует, и Ребекка наверняка тоже замечает. У Андреа внутри все поет: Каспер тоже придет в гости. Она ужасно нервничает, но поет, потом ставит ТУ пластинку: «Просто услышь меня, просто будь моей. Мы — дети солнца». Ты и я, Каспер. И вот в квартиру приходит вечер, и свечи ярко горят, и еда уже готова, и раздается звонок в дверь. Эйра, Янна и Каролина.