Шоколадный папа - [134]

— Каспер, — отвечает она.

— Что за Каспер?

— Маленький и красный, — говорит она, — что-то вроде игрушки.

— Это загадка? — спрашивает незнакомец, похожий на Иисуса, только в костюме, с мобильным телефоном и в начищенных ботинках.

— Да, что-то вроде загадки, — отвечает Андреа, — но сколько ни играй с Каспером, ответа не получишь.

— Каспер тяжелый?

— Только не сегодня, — отвечает она, замечая следы крови на руках незнакомца. Теперь он похож на Карла.

— Почему?

— Потому что сегодня мне грустно. Потому что сегодня мне есть о чем подумать. Например, о шланге в горле и о том, что жизнь продолжается. Пусть она и трудна.

— Да, пожалуй, трудна, — соглашается незнакомец с красивой, как у Карла, бородой. — Но все же недурна?

— Ну да, другой, как говорится, не дано, — отвечает Андреа.

— Приходится стараться, — произносит незнакомец и исчезает. Каспер липнет к спине, постепенно тяжелея. Сгущаются сумерки, Андреа идет в чужую квартиру. Открывает дверь хозяйским ключом, смотрит на хозяйский телефон. Ложится на спину в хозяйскую постель. Ветер слегка треплет занавески, приятно касаясь лица. Каспер бледен и даже не сверкает в свете рампы. Андреа смотрит в потолок.

Мы собирались поехать в «Дисней Уорлд» — помнишь, Карл? Ты обещал. Когда ты отвезешь меня в «Дисней Уорлд»?

Вокруг сцены

Андреа в шатре, где играет «техно», с Юнатаном, Хельгой и ее друзьями. Она хочет танцевать, но ни у кого нет желания составить ей компанию. Зануда-Юнатан стоит на месте, не шевелясь, а Скучающая-Но-Потрясающая Андреа пьет разбавленную водку из пластмассовой бутылки. Тело пульсирует музыкой. На Андреа пиджак в тонкую полоску, она твердо стоит на ногах. Ей никто не нужен. Она раскачивается в такт музыке, понемногу отдаляясь от компании. И вдруг она замечает его — Йеппе! Он идет к выходу, Андреа вот-вот потеряет его из виду, она кричит на ухо Хельге, что скоро вернется, а Юнатану ничего не кричит.

— Йеппе! — окликает она, догоняя его. Он оборачивается.

— Господи, привет! — смеется он. — Рад тебя видеть!

Они обнимаются. У него борода, одет он в темно-синий костюм.

— Черт, — говорит он, — прямо скажем, давно не виделись.

— Да уж, — Андреа стесняется пластмассовой бутылки, опускает ее в сумку. — Может, по пиву — или ты занят?

— Нет, что ты. Кое-кто из Burst здесь, не знаю только, куда они делись. Конечно, по пиву!

Они идут к пивной палатке. Андреа судорожно сглатывает, стараясь улыбаться.

— А Каспер… тоже здесь?

Небо играет оттенками голубого и серого. Йеппе качает головой. Андреа разочарована. Еще несколько кружек пива — и Андреа будет готова встретиться с Каспером. Может быть, все было бы красиво. Каспер, Андреа и Боуи. Громко, хором: «IF OUR LOVESONG COULD FLY OVER MOUNTAINS COULD LAUGH AT THE OCEAN JUST LIKE THE FILMS… OH NO LOVE YOU’RE NOT ALONE!!!»

— Мы с ним давно не виделись, — добавляет Йеппе, взъерошивает Андреа волосы. — Как я рад тебя видеть!

Они пьют пиво из пластмассовых стаканчиков. Слишком дорого, слишком мало пива. Но сегодня вечером это мелочи.

— Ну что ж, — говорит он, — как ты? Похоже, неплохо?

— Да, это же концерт Боуи!

— Черт, да, в голове не укладывается, что я скоро услышу его — здесь!

Повисает молчание. Андреа хочется спросить, но она не уверена, что… Может быть, это глупо?.. Ерунда: ей же просто хочется узнать, как у него дела, ведь они все-таки были женаты, и вот она спрашивает, и Йеппе улыбается в ответ:

— У него все отлично. Вот уже полгода как он встречается с Марикой.

Как медленно слова проникают внутрь, опускаются на место. Словно сперва разбиваясь на буквы, чтобы не было ни единой опечатки. Каждое слово должно быть разобрано и составлено заново — на это требуется время, но Андреа довольно быстро понимает, что слова, проникшие в нее, наполнены тем же смыслом, что и буквы, — самым сокровенным смыслом. Пульс в животе, в груди, в горле. Где-то произошла остановка. Остановилось дыхание, движение; ей не вырваться. Как странно: она не чувствует, как плачет, — наверное, ревет в голос, и откуда-то издалека доносится: «Боже мой, прости. Я не знал. Что ты не знаешь». Внезапно она оказывается на земле, водит ладонями по гравию — вид у нее, должно быть, безумный. Пусть придет охранник и уведет ее. Но поднимает Андреа Хельга. Обнимает.

— Андреа, что случилось?

Андреа слышит — несмотря ни на что! — собственные слова.

Она говорит, что Каспер встретил другую, слышит, как Йеппе говорит, что нужно еще пива. Хельга отряхивает ее одежду. Сажает на скамейку. Гладит почти белые волосы.

— Мне остаться?

— Необязательно, — всхлипывает Андреа. — Спасибо.

Хельга волшебным жестом достает салфетку, помогает Андреа стереть потекшую тушь, снова стать красивой. Как будто это имеет значение. Как будто что-нибудь имеет… Андреа все еще плачет, хотя и не слышит собственного плача. Слышит, как Хельга уходит. Слышит, как руки неуверенно ставят перед ней стакан пива.

— Как ты теперь? — У него озабоченный голос, это странно, и Андреа прислушивается к своим ощущениям. Как ты — теперь? Именно теперь, сию минуту — как ты? Каспер… любит другую. Каспер говорит «я люблю тебя» ДРУГОЙ ЖЕНЩИНЕ — может быть, повторяет это каждый день по нескольку раз. Просыпается в солнечных лучах рядом с другой, а сам все тот же, и ее чужие руки ласкают то самое тело, которое… Надо ответить на вопрос Йеппе. Андреа вспоминает голос Каспера в телефонной трубке — неужели другая стояла рядом с ним все это время, а он лишь повторял «заткнись» и ни словом не обмолвился ей о новенькой? Андреа смотрит в стакан, с нее капает прямо в пиво.