Шоколадная война - [16]
«Да», — произнес Брат Лайн. — «В этом году квота удвоена, потому что мы делаем большую ставку, даже большую, чем раньше», — его голос звучал, словно орган, наполняющий звуками воздух. — «Каждый ученик «Тринити» сможет продать пятьдесят коробок, и я знаю, что он согласен превзойти свои возможности», — жестикулировал он перед плакатом. – «Я обещаю вам, джентльмены, что по завершении распродажи каждый из вас вырежет цифру «50» на последней коробке. Эта цифра будет обозначать, что в «Тринити» есть люди, которыми она может гордиться…»
Этого было уже слишком. Арчи незаметно давал ему знать, чтобы тот прекращал. Но Лайн все говорил, говорил и говорил так, чтобы все в школе это слышали. Арчи ерзал по стулу, при мыслях об объявленном собрании «Виджилса» - организации, у которой Брат Лайн попросил поддержки в этом мероприятии – в распродаже шоколада, и как он сумел положиться на «Виджилс». Арчи был поражен пульсацией сомнений и скептицизма при мысли о членах его организации. «Христос, Арчи!», — воскликнул Картер. — «Мы никогда не путались с таким дерьмом». Но Арчи как обычно преодолел их, учитывая потребность Лайна во влиянии «Виджилса», как в символе организации, сумевшей набрать силу. И это была лишь вшивая распродажа шоколада. Но теперь, слушая громкие декламации Лайна о том, что школа будто бы поднялась в Крестовый Поход, Арчи был в сомнениях.
Глядя на плакаты и видя свое имя, Арчи представил себе, как могут быть проданы его пятьдесят коробок шоколада. Это не могло уложиться в его голове. Он не коснулся ни одной коробки с его первых дней, когда он еще только начал править «Виджилсом». Обычно находилось несколько добровольцев, с удовольствием продававших квоту Арчи вместе со своей собственной, считая своим долгом не обременять таким делом управляющего «Виджилса». Но в этот год он, очевидно, распределит все обязательства, подняв пятерых парней, и поручив каждому продажу еще десяти коробок из своей квоты. Хорошо ли это было в отношении них, всучить добавку при такой большой квоте?
Комфортно сидя в сторонке в, Арчи с удовлетворением вздохнул, довольный глубиной своего чувства справедливости и обходительности.
11.
Словно кто-то подложил бомбу.
Все началось, когда Брайн Келли коснулся стула. Стул развалился.
И тогда пошло-поехало.
Альберт ЛеБланк протер свой стол. Тут же у этого стола подкосились ножки, и он медленно завалился в проход. В последовавшей короткой паузе вопросительным знаком повисло сумасшедшее напряжение, разрядившееся c грохотом разрушения еще двух стульев и столов.
Джон Лау собрался сесть. Он обернулся, услышав за спиной шум, и при этом он слегка коснулся своего стола. Стол разобрался на части раньше, чем изумление смогло появиться в его глазах. Он схватился за стул, после чего вроде как ничего не случилось. Но стол Генри Каунтера за спиной у Джона, напряженно вздрогнул, словно оступившись, и также опрокинулся на пол.
Суть диверсии стала ясна сразу.
«О, боже!» - воскликнул Брат Юджин, входя в класс и видя весь этот бедлам. Столы и стулья были разбросаны по сторонам, словно после таинственного беззвучного взрыва динамита.
Брат Юджин устремился к своему столу, в котором был выдвижной ящик, закрывающийся на замок. Он в нем прятал некоторые свои вещи и бумаги. И только он к нему прикоснулся, как его учительский стол зашатался, словно в подпитии. Он начал поворачивать рукоятку замка, и ему вдруг показалось, что это он пьян, и это у него все качается в глазах. Еще раз пошатнувшись, стол рассыпался на части.
Дети, находящиеся в помещении класса, стояли, удивляясь, и смотрели друг на друга, пока в какой-то момент им не стало ясно, что произошло. Они начали метаться по классу и испытывать на прочность все столы и стулья, с ликованием наблюдая, как вся мебель разваливается на части, и заваливает проходы. Они помогали сопротивляющимся деталям, которые не хотели разбираться сами.
- Уау! — воскликнул вдруг кто-то.
- «Виджилс»! — выкрикнул еще кто-то. — Срочный возврат старого долга!
Развал в комнате №19 занял ровно тридцать семь секунд. Арчи засек время, стоя за дверью. Сладостное удушье схватило его за грудь, когда он видел, как классная комната превращалась в руины. Сладкий момент триумфа скомпенсировал все низменное, сопровождавшее его в последнее время: его жуткое невезение и черный ящик с шарами. Свидетельство адского столпотворения. Он знал, что это была одна из его больших побед, и что это задание было одним из тех снайперских выстрелов, ставшим прекрасной расплатой, и это обязательно станет легендой. Он мог представить себе учащихся «Тринити» обсуждающих в будущем чудо дня, произошедшее в комнате №19. Для них это выглядело ядерным взрывом. Арчи с трудом удерживался от смеха, когда пред ним реально предстало все это разрушение: «Это моя работа!» - и он видел дрожащий подбородок Брата Юджина и выражение нелепого ужаса в его глазах.
Большая классная доска, висящая позади него, внезапно отстала от стены и сползла на пол, как от подземного толчка, тем самым, подведя всю сцену к финальному занавесу, завершившему представление в жанре хаоса.
Эта повесть является продолжением «Шоколадной войны». В ней описываются последствия драматических событий, описанных в первой книге. Шоколад распродан, и директор школы в восторге. Но среди героев – учителей и учеников школы «Тринити» многое меняет свои полюса. Главный герой после публичного избиения проходит продолжительное лечение и отправляется к родственникам в Канаду на поправку, исчезая со сцены «военных» действий. Но его действия и отношение к той шоколадной распродаже сеют раздор в атмосфере этой как бы образцовой католической школы, выводя на чистую воду остальных героев этих двух повестей.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Что происходит с Лили, Журка не может взять в толк. «Мог бы додуматься собственным умом», — отвечает она на прямой вопрос. А ведь раньше ничего не скрывала, секретов меж ними не было, оба были прямы и честны. Как-то эта таинственность связана со смешными юбками и неудобными туфлями, которые Лили вдруг взялась носить, но как именно — Журке невдомёк.Главным героям Кристиана Гречо по тринадцать. Они чувствуют, что с детством вот-вот придётся распрощаться, но ещё не понимают, какой окажется новая, подростковая жизнь.
Ирина Ефимова – автор нескольких сборников стихов и прозы, публиковалась в периодических изданиях. В данной книге представлено «Избранное» – повесть-хроника, рассказы, поэмы и переводы с немецкого языка сонетов Р.-М.Рильке.
Сборник «Озеро стихий» включает в себя следующие рассказы: «Храбрый страус», «Закат», «Что волнует зебр?», «Озеро стихий» и «Ценности жизни». В этих рассказах описывается жизнь человека, его счастливые дни или же переживания. Помимо человеческого бытия в сборнике отображается животный мир и его загадки.Небольшие истории, похожие на притчи, – о людях, о зверях – повествуют о самых нужных и важных человеческих качествах. О доброте, храбрости и, конечно, дружбе и взаимной поддержке. Их герои радуются, грустят и дарят читателю светлую улыбку.