Шоколад на крутом кипятке - [34]

Значит, так, Хесус был ее первым женихом и никогда о ней не забывал. Ченчины родичи, стало быть, наотрез отказались признавать их любовь, и ежели бы не возвращение Ченчи в селение, и ежели бы он сызнова ее не увидал, он бы и знать не знал, где ее сыскать. Само собой, наплевать ему было, что Ченча не девушка, так что он тут же на ней и женился. А пришли они на ранчо вдвоем в надежде начать здесь новую жизнь, раз Матушка Елена померла, и замыслили народить побольше детей и быть счастливыми до гроба…

Дойдя до посинения, Ченча умолкла, чтобы перевести дух, и Тита воспользовалась этой случайной паузой, чтобы сказать ей, не так быстро, конечно, но все же, что в восторге от ее возвращения, что завтра они поговорят о найме Хесуса, а сегодня придут просить руки Титы, поскольку скоро она выходит замуж, но она не управилась с ужином, так что просит Ченчу заняться им, чтобы Тита могла прийти в себя, спокойно принять холодную ванну со льдом и, таким образом, обрести достойный вид к приходу Джона, который может явиться с минуты на минуту.

Ченча буквально вытолкала Титу из кухни и незамедлительно взяла в руки бразды правления. Что-что, а уж чампандонго-то она может сготовить с завязанными глазами и скованными руками.

Когда мясо готово и слит отвар, можно печь на растительном масле маисовые лепешки, но не пережаривать их, чтобы не затвердели. После этого на противень, который будет задвинут в плиту, выкладывают слой сметаны, чтобы пирог не прилипал, потом слой лепешек, на них — слой рубленого мяса, а затем рагу, и все это покрывается ломтями сыра и сметаной. Выкладывается столько пирогов, сколько позволяет величина противня, который вынимают из духовки, когда сыр расплавится, а лепешки размягчатся. Подается это блюдо с рисом и фасолью.

Только теперь, зная, что на кухне находится Ченча, Тита почувствовала истинное облегчение. Наконец-то она могла заняться собой. Она стремительно пересекла двор, чтобы принять душ. На все про все у нее оставалось минут десять, а еще надо было принарядиться, надушиться и приличествующим образом причесаться. Она так спешила, что не заметила в другом конце двора Педро, ковырявшего носком ботинка землю.

Тита освободилась от одежды, залезла в закуток и подставила голову под струи холодной воды. Боже, какое наслаждение! Когда закрыты глаза, чувства обостряются: она могла осязать каждую каплю холодной воды, стекавшей по ее телу. И чувствовала, как от соприкосновения с влагой твердеют соски. Струйка воды стекала по ее спине и дугообразным веером омывала выпуклые округлости ягодиц, облегая до самых пят ее крепкие ноги. Мало-помалу плохое настроение как рукой сняло, головная боль прошла. Внезапно она почувствовала, что вода теплеет и, становясь с каждым разом все горячей, начинает обжигать ей ноги. Это и раньше бывало, когда в зной вода в баке целый день нагревалась жаркими лучами солнца, но, во-первых, сейчас не лето, а во-вторых, дело-то идет к ночи. Уж не загорается ли снова душевая выгородка? Забеспокоившись, она открыла глаза и увидела по другую сторону досок не что иное, как фигуру Педро, пристально ее разглядывающего.

Глаза Педро мерцали так ярко, что было невозможно не различить их в полумраке, — точно так же, как с первыми лучами солнца не могут остаться незамеченными две робкие росинки, укрывшиеся в густых зарослях. Проклятый Педро — ишь как уставился! Проклятый плотник — заново сколотил душевую пристройку на манер старой, с широкими щелями между досок! При виде Педро, который надвигался на нее с явно похотливыми намерениями, Тита выскочила из закутка, едва сумев прикрыться. Запыхавшись, она влетела в свою комнату и заперлась в ней.

Не успела она кое-как привести себя в порядок, а уж Ченча возвестила о приходе Джона, который ожидал ее в гостиной вместе с Росаурой и Педро.

Она не могла тут же к ним присоединиться, потому что не успела приготовить стол. Перед тем как покрыть его скатертью, необходимо постелить снизу подкладку во избежание стука бокалов и приборов о столешницу. Лучше всего использовать для этого белую байку, которая, помимо прочего, подчеркивает белизну скатерти. Тита осторожно расправила ее на большом, рассчитанном на двадцать персон столе, который использовали только в торжественных случаях. Она старалась не производить шума и даже не дышать, чтобы услышать, о чем беседуют Росаура, Педро и Джон. Гостиную от столовой отделял длинный коридор, так что до слуха Титы долетал лишь рокот мужских голосов, но при всем при том она уловила нотки спора. Не дожидаясь, пока страсти распалятся, она молниеносно расставила тарелки, серебряные приборы, бокалы, солонки и подставки для ножей. Затем быстрехонько укрепила на буфетном столе свечи под нагревателями для тарелок, предназначенных для первых, вторых и третьих блюд. Сбегала на кухню за несколькими бутылками бордо, которые Ченча загодя поставила в теплую воду. Бордо достают из подвала за несколько часов до подачи на стол и помещают в теплое место, с тем чтобы легкий разогрев выявил букет, а так как Тита забыла сделать это заблаговременно, пришлось заменить эту процедуру уловкой. Теперь оставалось лишь поставить в центре стола бронзовую позолоченную корзину для цветов, но так как для того, чтобы была больше видна их натуральная свежесть, класть их надо перед самым рассаживанием гостей, Тита поручила заняться этим Ченче, а сама настолько быстро, насколько ей позволяло накрахмаленное платье, поспешила в гостиную.