Шоб я так жил! Анекдоты из Одессы - [3]

* * *

Богатый одессит приходит к директору московского мехового магазина и просит организовать ему норковую шубу для жены.

Выясняется, что шуб нет.

— Тогда я покупаю две норковые шубы — одну своей жене, другую — вашей.

Это сразу решает вопрос. Потом он приходит к администратору Большого театра и просит билет на вечерний спектакль. Билетов нет.

— Тогда я прошу десять билетов — один себе и девять вам!

Так он попадает в театр. Назавтра он отправляется в Мавзолей. Но в этот день Мавзолей оказался закрыт. Он подходит к одному из неподвижно стоящих часовых и накалывает ему на штык сотню. Часовой спрашивает:

— Внутрь пройдете или вам вынести?

* * *

— Абрам! Сколько лет, сколько зим! Как дела, как дети?

— Ой, мой Арончик закончил институт и теперь работает в органах.

— Ой, Абрам, не верю! Твой Арончик — и в КГБ?!

— Почему в КГБ?! Он гинеколог!

* * *

— Рабинович! У вас есть часы?

— Конечно, у меня есть часы!

— Так шо ж вы их не носите?

— Да, знаете, неудобно как-то… Этот маятник, эти гири…

* * *

— Абрам, твоя жена живет с Рабиновичем!

— Ой, я таки вас умоляю! Один раз живнула — уже и живет!

* * *

— Почем стоит доехать до Дерибасовской?

— Пять рублей.

— А если я поеду с Изей?

— С Изей, без Изи… Пять рублей.

— Изя, ты слышишь? Я ж говорил, что ты ничего не стоишь!

* * *

Идет старый еврей по улице с палочкой — еле ноги передвигает… По другой стороне улицы его обгоняет какой-то парень. Еврей кричит ему:

— Молодой человек, вы случайно не в прачечную?

— В прачечную.

— Ну, тогда за мной будете…

* * *

Изя и Абрам в ссоре. Абрам, проходя мимо дома Изи и заметив последнего сидящим у окна, кричит ему:

— Посмотрите на этого урода — еще красуется из окна. Имея такое лицо, лучше бы уже задницу выставил — было бы приличнее!

Тот отвечает:

— Уже пробовал, так все прохожие сразу спрашивают:

«Абрам, что это вы делаете там у Изи дома, вы же с ним поссорились?»

* * *

— Рабинович! Почему вы еще не в Израиле?!

— Зачем? Мне и здесь плохо.

* * *

Одесса. У Хаима умерла жена.

Собрались многочисленные родственники, соседи, знакомые, зеваки. Пришло время выносить тело, а Хаима нигде не могут отыскать. В конце концов, на чердаке толпа родственников, возглавляемая родным дядей Хаима из Жмеринки, находит вдовца в совершенно недвусмысленной позе с молодой домработницей.

Влезший на чердак первым, дядя, сдерживая напирающих снизу любопытных, спрашивает:

— Хаим, у тебя такое горе, у тебя умерла жена, ты соображаешь, что ты делаешь?

В ответ Хаим в некоторой задумчивости и где-то даже в прострации отвечает:

— У меня такое горе, у меня умерла жена, а я не соображаю, что я делаю.

* * *

Абрам с Сарой едут в трамвае. К ним подходит кондуктор. Абрам у него спрашивает:

— Скажите, а депутаты Верховной рады платят за проезд?

— Нет, что вы, — отвечает кондуктор и удаляется.

Сара спрашивает:

— Абраша, с каких пор ты депутатом заделался?

— Я?! Что, нельзя уже спросить?

* * *

— Мойше! Я видел тебя вчера в очень интересном положении!

— Да? И в каком ты видел меня интересном положении?

— Ой, ты стоял на мосту и чесал свои яйца!

— Таки что в этом интересного?! Было бы интересно, если бы я стоял на своих яйцах и чесал мост!

* * *

— Рабинович, вы слышали? Изя серьезно заболел!

— Интересно, зачем это ему понадобилось?

* * *

Идет одессит, несет в руках два арбуза. Его останавливает прохожий.

— Вы не знаете, где Дерибасовская?

Тот ему дает два арбуза:

— На, подержи!

Разводит руками в разные стороны:

— Не знаю.

* * *

Битком набитый одесский трамвай. Мужик долго пытается попасть в компостер талончиком.

Стоящая между ним и компостером дама не выдерживает:

— Мужчина! Вы уже полчаса на мне лежите и все никак не можете вставить!

— А шо я сделаю?! Если он у меня мятый!

* * *

— Рабинович, сколько будет дважды два?

— А мы покупаем или продаем?

* * *

— Скажите, почему у Моны Лизы такая улыбка? С чего бы это она улыбалась?

— А вы видели того Леонардо, шо ее рисовал?

* * *

— Абрам, это правда, что тебя вчера побили на вокзале?

— Меня?! На вокзале?! Какой там вокзал — полустанок!

* * *

— Мунчик, не монтыляйся промежду ног! Иди прежде!

* * *

— Жора! Возьми меня!

— С собой?

— Нет, сейчас!

* * *

— Соня, вот идет женщина, которую любит Рабинович!

Соня роняет тарелку, спотыкается о порог, бросается к окну:

— Где, где?

— Да вон, на углу, в синем платье.

— Идиот, это же его жена!

— А я что сказал?

* * *

— Зиновий Романович, вы уже решили, как вы будете встречать Новый год?

— Ну, как Бог даст, так соберу всех своих родственников…

— А как нет?

— Так они соберутся вокруг меня…

* * *

— Скажите, и откуда у вас такое роскошное бриллиантовое колье?

— А шоб я знала! Мой Нюма молчит об этом под следствием уже три года!

* * *

— И куда вы смотрите! Ваша жена купила себе такой купальник, из которого буквально все видно!

— Так теперь я только туда и смотрю!

* * *

— Послушайте, этот крем, шо ваша жена все время покупает в аптеке, — это средство для лица?

— Ой, это противозачаточное… Она как вечером мажет им лицо — так к ней потом просто страшно подойти!

* * *

— Не понимаю, к чему эти нападки на наш ОВИР. Лично я в последнее время отношусь к нему с большим уважением.

— Шо вы такое говорите?!

— Представьте себе! Пошел я на прошлой неделе на прием к начальнику этого учреждения, так он мне сказал, шо он раньше умрет, чем я отсюда уеду. И шо вы думаете? Не прошло и двух дней, как он сдержал свое слово!