ШОА. Ядовитая триада - [59]

Привычно думать, что главной целью войн Гитлера было построение мощного германского государства, - "тысячелетнего Рейха", а кроме того уничтожение евреев. Но если по его убеждению евреи - главное препятствие созданию Великой Германии, то очевидно, что сперва надо устранить подрывную первопричину, а уж после класть кирпичи - меняется очерёдность задач, и цели войны: не 1) Рейх, 2) уничтожение евреев, а наоборот: 1) убрать евреев, 2) строить империю. Вторая мировая война, по определению израильского учёного Йеѓуды Бауэра, - "война против евреев в самом серьёзном смысле слова".

Польша, с захвата которой Гитлер распалил Вторую мировую войну, не могла не манить его возможностью разделаться с миллионами польских евреев - почти четвертью европейского еврейства. И когда Гитлер переступал тот порог, за которым хлынула вовсю еврейская кровь, 22 июня 1941 года, - что грезилось ему: только ли разборка со Сталиным, кому из двух волков пасти Европу, только ли русские пространства для нацистской империи или миллионы советских евреев, готовые к распылу впридачу к европейским? Молниеносная война-блицкриг: раз-два и в дамки, и все евреи-комиссары, и прочие комиссары, и тем более прочие евреи - в ногах, в грязи, в пыли, в могиле...

Трудно согласиться с определением Катастрофы евреев термином Холокост, которым обозначается культовое сожжение жертвы у эллинов. Там жертва приносилась богам, чтобы задобрить их, выпросить себе удачу, - "дела" какого ни на есть ради. А евреев с какой целью испепеляли? Ведь прибыли реальной никакой - можно было без хлопотного убийства и имущество отобрать и трудом подневольным воспользоваться. Нет, евреев убивали вполне бескорыстно. И вполне по-религиозному - бессмысленно, если не считать смыслом страсть нацистов к убийству, их принцип "смерть ради смерти". Й. Бауэр: "У Холокоста есть лишь то значение, которое ему придавали нацисты: для нацистов убийство имело цель, массовое умерщвление было преисполнено значения. Для евреев оно было абсолютно бессмысленным" (статья "Прошлое, которое не уйдёт прочь", 1998 г.).

Бывшие эсэсовцы вспоминают сегодня, как у них - отборных, элиты гитлеровской - воспитывали готовность умереть по воле фюрера, т.е. ради торжества расы, и, разумеется, убить по той же воле. "Вперёд по могилам!" - так формулировал их лозунг Геббельс, главный пропагандист нацистов [73, 146]. "Я хочу видеть в глазах молодёжи блеск хищного зверя", - говорил Гитлер. Куда зверям до них! Они были на войне беспримерно жестоки и безоглядно героичны в бою: их, палачей и карателей, русские в плен не брали, оставалось драться насмерть. СС - ударный отряд, сакральный меч нацизма. И смерть у них - религиозный культ. Противоположение еврейско-христианскому "не убий". Эсэсовская инструкция 1941 г. о церковной деятельности в оккупированном СССР: "Ни при каких обстоятельствах не надлежит преподносить народным массам такое учение о боге, которое глубоко пустило свои корни в еврействе и духовная основа которого заимствована из еврейского понимания религии... Надо проповедовать во всех отношениях свободное от еврейского влияния учение о боге" [цит. по 87, 417].

Израильский историк Яаков Тальмон, прослеживая эволюцию антисемитизма в европейской цивилизации, отметил и "общие" идеи, подготовившие безоглядную убийственность Катастрофы. Передовые борцы за человеческое счастье клеймили врагами определённые группы людей: просветители XVIII века - попов, французские якобинцы - аристократов, а роялисты - революционеров, социалисты - капиталистов. "Имеет место, - писал Тальмон, - наличие целых классов людей, само существование которых является объективным преступлением, и которые вследствие этого должны быть отрезаны от тела общества, как больной член" [70, 41]. Вместо индивидуальной вины возникает коллективная, а с нею и коллективная ответственность и коллективное наказание. Терроризм конца XIX столетия, косивший вместе с "виновниками" общественных бед случившихся рядом людей, оправдывал убийство их принадлежностью к прогнившему обществу, которое следует разрушить.

Когда Дарвин объяснил происхождение человека эволюцией, он отбросил представление об его сотворении Богом. Вместе с тем - вода, выплеснутая с ребёнком, - потерялась религиозная идея святости человеческой жизни. Было "не убий" - стало "всё дозволено".

Культ силы, говорит Тальмон, был всегда путём человечества, но его смягчала иудео-христианская этика с её любовью к человеку, верой в справедливость и равенство. Старомодные эти ценности безнадёжно устарели к двадцатому веку - его безбожные пророки и вожди ставили на силу и жестокость.

К рассуждению Тальмона о выделении догитлеровскими массоубийцами "преступных" групп, обречённых на гибель, надо добавить расистское соображение о зловредной крови в жилах представителей такой группы. Тут уж расовая гигиена требует уничтожения не одной только группы, но и её потомков - носителей той крови. Конкретно с евреями - нацистского "Окончательного решения еврейского вопроса".

Пора, однако, брать много шире еврейской темы. Судьба евреев ничуть не занимала ни творцов Первой мировой войны, ни русских революционеров, но их опыты массового убийства немало способствовали приучению человечества ко всеохватному кровопусканию. Горы мертвецов стали обыденностью, и это вместе с расистским антисемитизмом выстелило дорогу к еврейской Катастрофе.