Шлюпка, парус и океан - [4]
Последние минуты перед началом рейса. Рядом с яхтсменом — Виктор Дувакин.
Яцек Эдвард Палкевич и его «Пати» «по ту сторону» Атлантики — на пляже Джорджтауна.
Принимая во внимание сильный ветер, а также то, что «Пати» плывет и ночью, я должен преодолевать за сутки не менее 80 миль. Уже прошли три недели. Понемногу начинаю считать дни до конца плавания.
Сегодня океан изменился совершенно. Длинная спокойная волна сменилась короткой, неровной, у меня даже создалось впечатление, что под поверхностью что-то «варится»; потом на «Пати» накинулись какие-то ломаные крутые волны, которые подбрасывали ее, как мячик.
Жаль, что не могу передать телеграмму: «Экипаж чувствует себя хорошо, держит курс на Антилы». Дома обо мне уже беспокоятся.
Ночные вахты тянутся небывало. Времени для размышлений — сколько угодно. Часами всматриваюсь в Южный Крест, который — не знаю почему — является для меня символом Большого Приключения.
13 февраля в 4 утра встречаю целую флотилию судов, занимающихся промыслом креветок. Их огни — настоящая загадка: мешок золота (коня со сбруей) тому, кто разберется в их значении! В ту ночь я во второй раз вынужден был воспользоваться красными ракетами и факелом: небольшое судно, иллюминированное как новогодняя елка, действительно могло раздавить «Пати».
Изменение цвета воды служит подтверждением того отрадного обстоятельства, что мы находимся уже недалеко от континента. Утром 17 февраля вид воды явно свидетельствовал о сбросе промышленных стоков, однако это вселило в меня бурную радость. Я, должно быть, нахожусь напротив устья Ориноко. Если я хочу попасть в Тринидад, то должен плыть круче, чем в полветра.
В 15.20 по Гринвичу слева по борту вижу полоску земли. Не верю глазам! Оказывается, кроме океанов на нашем земном шаре есть и суша. «Пати» дрейфует под ветер так сильно, что через 6 часов я нахожусь меньше чем в двух милях от берега. В полночь застреваю на мели. Передо мной вырастает темная стена тропического леса.
Утром с удивлением обнаруживаю, что «Пати» довольно плотно сидит в иле. От рыбаков, которые, бредя по этому болоту, спокойно дошли от берега до моей лодки, я узнал, что пристал не где-нибудь, а в Гайане, бывшей британской колонии. До Джорджтауна — столицы страны, отсюда даже меньше 20 миль.
Рыбаки с готовностью помогли столкнуть «Пати» на глубокую воду. Из-за обилия мелей, разбросанных вокруг, цели путешествия я достиг только следующей ночью.
