Шквал - [2]

- Хозяин, - закричал Ковалев, - шквал идет с подветра!

Грек оглянулся.

- Тридцать девять и сорок пять, тридцать девять и... ах, черт! - сказал он и опять повернулся к столу.

Ковалев опрометью бросился к кубрику.

Шум рос. Теперь уже казалось, что бешеная толпа с ревом несется на судно.

- Хлопцы, хлопцы! - заорал Ковалев в люк. - Шквал идет!

Сонное лицо боцмана показалось из люка.

- Чего орешь? - бормотал он спросонья.

- Шквал! - крикнул Ковалев, нагнувшись к самому уху старика. - Все наверх!

Но он не успел кончить, как резкий порыв ветра налетел на судно, выстрелом рванул по парусам, и "Два друга" стремительно повалилось на левый борт. Ковалев не удержался на ногах и полетел в люк, увлекая за собой по трапу боцмана. На палубе загрохотала, зазвенела черепица, гулко стукнула о борт покатившаяся шлюпка, что-то трещало, лопалось и стонало, казалось, все судно рассядется надвое; волной хлынула вода в люк кубрика.

Шквал сделал свое дело и понесся дальше.

Все это совершилось мгновенно, никто не успел опомниться и что-нибудь сообразить. Сонные люди попадали с коек. Послышалась испуганная ругань, проклятья. В темной тесноте, по колено в воде, обезумевшие люди барахтались, наступали друг на друга, выли, ругались и молились. Ушибались об упавшие сундуки, путались в мокрых одеялах, давили друг друга, в ужасе, в смертельном страхе ища дорогу к выходу. А выхода не было.

- Стой! - вдруг покрыл все голоса окрик Ковалева. Обезумевшие люди на мгновенье замолчали, и стало слышно, как спокойно плещет вода в борт опрокинутого судна.

- Нас перекинуло, - сказал Ковалев, воспользовавшись минутой молчанья, - мы не пошли подзаныр*: вон как зыбь в борт бьется.

______________

* На дно, под воду.

- Давай топор, - крикнул матрос Христо, - руби дно!

Все бросились искать топор. Но это было нелегко в этом мокром хаосе. Руки судорожно хватались в темноте за всякую палку, принимая ее за ручку топора. Мешал двигаться висевший сверху привинченный к палубе стол, тряпье, мокрые подушки, путавшаяся в ногах веревка.

- Есть, есть! - закричал Дмитрий, ухватив наконец топор.

- Повыше, повыше рубайте, - молил боцман, - вот тут!

Но в темноте никто не видал, куда он показывал. Вмиг сломали ящик-койку, которая преграждала путь к борту.

Ковалев взял ощупью из рук Дмитрия топор.

- Рубай, рубай скорее, Гришка! - кричали люди. Все знали силу Ковалева. Топор застучал, щепки летели и били в лицо, но все старались протиснуться ближе.

- Давай мне! - крикнул Христо, заметив, что Ковалев устал.

И так, передавая топор из рук в руки, люди по очереди, что было силы, колотили топором, попадая в нарубленное место.

А опрокинутое судно плавало: находившийся внутри воздух не успел выйти, так внезапно его перевернуло. И этот-то воздух и держал судно на поверхности.

В кубрике становилось заметно душно. Запыхавшиеся люди часто дышали и спешили прорубить выход на волю к свежему воздуху. Они боялись задохнуться и каждую минуту думали, что вот-вот судно начнет погружаться под воду.

Ковалев рубил в свою очередь. Он бил топором из последних сил и слышал по звуку, что немного уже оставалось. Сейчас будет дыра. Вот она. Лунный свет пробивался заездочкой сквозь маленькое отверстие. Ковалев перевел дух и хотел крикнуть товарищам, что уже виден свет. Он слышал тонкий свист прорвавшегося через дырку воздуха. Ковалев приставил к дыре мокрый палец: нет, из дыры не дуло. Куда же идет воздух? Ковалев понял, что воздух не входит в каюту. А ведь слышно, как он идет! Значит, вон из каюты выходит воздух?.. И вдруг все сообразил. Их каюта, как опрокинутый вверх дном пустой стакан: если его пихать в воду, то воздух в стакане не даст войти воде. Но если в дне такого стакана сделать дырку, то воздух уйдет через нее, и весь стакан заполнит вода.

- Дай топор! - кричал Дмитрий.

Он шарил в темноте руки Ковалева.

- Да давай же скорей! - кричали кругом.

Но Ковалев быстро схватил плававшую под ногами щепку и забил ею отверстие.

- Стой, хлопцы! - кричал Ковалев. - Не руби!

Дмитрий вырвал из его рук топор. Ковалев знал, что Дмитрий сейчас ударит, и поймал его за руку.

- Стой! Ударишь - пропали все!

- Рубай! - кричал боцман.

- Нет! Воздух уйдет! - выкрикивал Ковалев, удерживая руку Дмитрия, вода снизу через люк напирает... ее воздух сюда не пускает... Дыра будет... потонем, как мыши... Сюда вода зайдет.

Все замолчали.

- Вот! - Ковалев выдернул на время щепку из отверстия и, поймав в темноте чью-то руку, поднес ее к дырке.

- Верно! - сказал голос боцмана.

- Все одно, рубай! - кричал Христо.

- Хлопцы, - сказал Ковалев, и все почувствовали, что он что-то важное скажет, и замолкли, - сейчас на воле будем. Вот он люк, я ногой нащупал. Давай веревку, я поднырну, а вы по веревке за мной.

Христо торопливо стал совать ему в руку конец веревки. Ковалев сорвал с себя мокрую одежду, быстро сделал на конце веревки петлю, надел ее через плечо и исчез под водой. Бьет проклятая веревка по ногам, мешает плыть; обо что-то острое ткнулся Григорий головой, помутилось на минуту в мозгу, но он все гребет руками. Вот он борт - Ковалев стукнулся в него теменем. Не хватает воздуху - хоть водой дохни. А там внизу чуть светлей: это пробивается лунный свет через воду. Сбросить бы петлю - вмиг на воле. Но Ковалев изо всей силы дернул веревку к себе и нырнул под борт. Вот уж на той стороне. Оттолкнулся из последних сил ногами от борта - грудь рвется, горло сжимает, вот-вот дохнет водой.