Шизофрения - [46]

Современные философы ссылаются на версию этой идеи — «иммунитет к ошибкам по причине неверной идентификации». Или «принцип иммунитета». Если человек говорит, что у него болят зубы, то, заявляют философы, бессмысленно спрашивать его: «А вы уверены, что это у вас болят зубы?» Если он скажет: «Я стараюсь поднять свою руку», бессмысленно спрашивать его. «А вы уверены, что именно вы стараетесь поднять свою руку?»

Но даже этот маленький островок уверенности в море неопределенности находится под угрозой из-за отдельных ощущений, о которых сообщают пациенты с шизофренией. Джон Кемпбелл отмечал:

«Что больше всего поражает в феномене внедрения мыслей, описанном больными шизофренией, так это то, что в нем как будто участвует нарушение идентификации. Пациент, который предполагает, что кто-то другой внедряет свои мысли в его сознание, прав в том отношении, какие мысли у него в голове, но ошибается в том, чьи это мысли».

Точно так же пациент, который указывает, что когда он двигает своей рукой, это не он ею двигает (при бреде управления), прав в том отношении, что его рука двигается, но не прав в том, кто двигает этой рукой.

Конечно, подавляющее большинство из нас не испытывают галлюцинации и бреда управления. Большую часть времени мы не сомневаемся в том, что все, что мы испытываем, существует в реальности, и что мы управляем своими действиями. Существование безумия напоминает нам, как хрупка эта уверенность. Идея безумия пугает нас, потому что напоминает нам: наше сознание в основном одиноко в этом неопределенном мире.

Общий бред

Существование галлюцинаций говорит нам о том, что нет прямого способа узнать, вызваны ли наши ощущения событием в реальном мире, который действует на наши чувства, или спонтанной деятельностью мозга. В самом деле, прямая электростимуляция может вызвать ощущения у людей, не больных психозами. Так что как мы узнаем точно, какие ощущения относятся к реальному миру, а какие — нет?

Самым важным свойством реальности является то, что она одинакова для всех нас. Если вне нас есть реальный мир, он остается в целом тем же самым, кто бы на него ни смотрел. Самый лучший способ проверить реальность нашего восприятия — подтвердить, что оно соответствует восприятию кого-то еще. Эта взаимная проверка применима не только к тому, что мы ощущаем при помощи наших чувств, но также к тем вещам из внешнего мира, которые мы воспринимаем, но которые не основаны прямо на наших ощущениях. Наше представление о мире может быть описано как массовый бред. 500 лет тому назад мы «знали», что Земля плоская, теперь мы знаем, что она шарообразная.

Проблемами людей с шизофренией являются их восприятия и представления, которые не совпадают с восприятиями и представлениями других людей. Пациенты со странными представлениями не лишены рационального подхода — они могут обосновать свои представления. В больнице Шенли была пациентка 56 лет, которая заявляла, что ей всего шесть недель. На вопрос Эвы Джонстон, как это может быть, ведь она может ходить и говорить, и обслуживать себя, она ответила «я очень рано развилась». Оправдания и объяснения могут быть очень искусными. Например, Алан Бедли с коллегами описали пациента, который считал, что он — русский гроссмейстер по шахматам.

— Но если вы не говорите по-русски, не правда ли, это странно для русского шахматиста?

— Да, правда, я не говорю по-русски, но возможно, меня загипнотизировали, чтобы я забыл некоторые вещи, и в частности, что я умею говорить по-русски.

Это оправдание очень маловероятно, но не невозможно с точки зрения логики. Что делает сериал «Х-files» («Секретные материалы») таким успешным примером в жанре ужасов, так это параноидальные представления Малдера и замысловатые объяснения, которые он им дает и которые всегда оказываются правильными. Этот безумец видит мир таким, как он есть, а мы, здоровые, просто бредим.

Поскольку многие наши представления зависят от культуры и традиции, которые мы разделяем с другими людьми, диагноз у пациентов с другими культурами и традициями становится проблемой. Если слышать голоса, которые говорят с вами, является обычным свойством данной культуры, то эти ощущения нельзя истолковать как признак шизофрении. С другой стороны, люди внутри одной культуры могут легко узнать те ощущения, которые можно рассматривать как признаки психического заболевания.

В больнице Норвик Парк было много пациентов, исповедовавших религии, с которыми персонал больницы не был знаком: адептов фундаменталистских христианских сект, а так же разных течений восточных религий. Мы не были уверены, что разумно для человека, принадлежащего к христианской секте, основанной в Калифорнии в 1962 г., считать, что если он наденет на шею крест весом в полфунта (270 г) на проволоке, он будет угоден Богу, и тот будет после этого посылать ему послания, направляя его глаза на определенные библейские тексты. Мы не можем быть уверены, разумно ли, что набожный индуист толкует суть людей и животных в местных окрестностях как проявление перерождений Кришны. Читая отчеты о представлениях участников этих сект, мы не получаем помощи, но соответствующие уважаемые духовные лидеры, на основании разговора в течение нескольких минут, могут совершенно надежно удостоверить, что эти идеи возникли по причине болезни. Поэтому мы ввели в практику постоянные консультации с ними. Обычно они удостоверяли, что пациент буквально верил в то, что считалось метафорой. Идеи пациентов были слишком конкретными.