Широка страна моя родная - [8]

Залив действительно был крупным. Не такой, как уже известный нам Большой залив, но не меньше, чем староземельский Бенгальский.

Острова Толстый и Тонкий назывались так за свою форму. Первый овальный, почти круглый, а второй — длинный и узкий, загибающийся дугой к востоку. Мне он своей формой на карте напомнил остров Чайка на озере Тургояк близ моего родного Миасса, только увеличенный в тысячу раз. Раз уж на то пошло, то Толстый тоже выглядел раз в пятьсот увеличенным островом Веры. С натяжками, разумеется, чисто по аналогии.

В пролив, шириной около двадцати километров, входили в первой половине дня, намереваясь к вечеру добраться до мыса Селитренный. Но мы предполагаем, а обстоятельства располагают.

Не заметить ринувшийся в нашу сторону из-за острова пограничный катер было невозможно. Развив скорость около 25 узлов, он мчался нам наперерез.

— Пограничный катер «Гюрза»! — прокомментировал Осинцев, разглядывая его в бинокль. — Проект 1400. Похоже, «экспортный» вариант, строившийся для тропического климата. Стоп машина!

Бубнение под палубой дизеля, под которым мы проходили пролив, где направление ветров было неустойчивым, замолкло. Через пару секунд после этого стал терять ход и «Анадырь». Катерок, на мачте которого развевался знакомое с детства бело-голубое полотнище с красной звездой, серпом и молотом, тоже сбавил ход, заступая нам путь. Ствол пулемёта его турельной установки, несмотря на проявленное нами миролюбие, продолжал отслеживать наше местонахождение относительно «Гюрзы».

По громкой связи последовало стандартное предупреждение:

— Лечь в дрейф и приготовиться к приёму досмотровой группы.

Старшего лейтенанта в советской форме морских пограничных сил, сопровождаемого двумя матросами-автоматчиками, встречали втроём: Осинцев, я и Иван Андреевич.

— Командир пограничного катера «Изумруд» старший лейтенант Кислицын! — козырнул офицер. — Прошу сообщить, кто вы такие, откуда, куда и с какой целью направляетесь.

— Капитан каспийского баркаса «Удача» Осинцев, капитан-лейтенант запаса Военно-морского флота Российской Федерации. Направляемся из порта приписки Береговой, Протекторат Русской Армии, в порт Рыбачье Советской Республики. Цель — исследовательская экспедиция.  С нами вместе следует яхта «Анадырь», порт приписки Новая Одесса, Московский Протекторат, судовладелец и капитан Дежнёв.

По мере преставления глаза старлея становились всё шире и шире. Следующим представлялся я:

— Судовладелец и руководитель экспедиции, майор Федеральной службы безопасности Российской Федерации Колесов.

Отрекомендовался и Дед:

— Полковник Комитета государственной безопасности Советской Республики Данилов.

Кислицын ещё несколько секунд молча стоял столбом, но потом взял себя в руки.

— Предъявите, пожалуйста, ваши личные документы и судовые документы.

Пока он листал судовые документы, пытаясь разобраться в английском, возбуждённые матросы, с трудом сдерживаясь от обмена мнениями, многозначительно переглядывались. А потом пришла пора проверки наших Ай-Ди, вызвавших у старшего лейтенанта лёгкий шок.

— Что это?

— Наши стандартные идентификационные карты, — пояснил капитан.

Командир погранкатера непонимающе кивнул и принялся вчитываться в фамилии. И когда дело дошло до Деда, прозвучал вопрос.

— В ваших документах указано, что вы — Иван Колесов, а представились вы как Данилов. Что это значит?

— Ответ на этот вопрос, старший лейтенант, вы сможете получить в Советске на улице Маркса, 11.

В глазах старлея на секунду мелькнуло непонятное выражение, но он вернул Деду айдишку.

— Кто ещё находится на судне?

— Вы уже видели судовую роль, но если затрудняетесь в переводе с английского, могу сообщить устно, — кивнул Осинцев. — Супруга судовладельца, старший лейтенант Федеральной службы безопасности Российской Федерации Колесова, полномочный представитель Протектората Русской Армии капитан Райзман, штурман, старший лейтенант запаса ВМФ РФ Воронцов, судовой механик Старостин, а также матросы Бойко и Носов, все трое — мичманы запаса ВМФ России.

Пограничник некоторое время натужно соображал, что ему делать с такой компанией, и я ему дал подсказку.

— Товарищ старший лейтенант, я предлагаю нашим судам проследовать в вашем сопровождении к причалу пограничного пункта, чтобы вы могли связаться со своим руководством.

— Да, да. Конечно! — выдохнул старлей. — Я оставляю одного матроса у вас на борту, а после досмотра второго судна вы проследуете на пограничный пункт.

— Семён, прими досмотровую группу! — поднёс я к губам свою «ходи-болтайку» под удивлёнными взглядами матросов. — Только не залупайся.

— Принято! — недовольно буркнул в ответ Дежнёв.

Остров Тонкий, 20 год, 06 месяц, 14 день, воскресенье, 15:50

Матрос с автоматом не проронил ни слова, ни пока Кислицын досматривал «Анадырь», ни пока мы шли небольшим караваном к пограничному пункту. Хотя было заметно, что его просто разрывает от любопытства.

Зато сам старший лейтенант не скрывал эмоций. Нет, не на борту «Удачи» или «Анадыря». Мы врубили судовую рацию на сканирование, и вскоре она выдала диалог командира «Изумрудного» с берегом.

— Ну что, Лёха, готовь майорские погоны!