Ширма - [2]

Шрифт
Интервал

Внезапно лампочка в ночнике вспыхивает и гаснет. В комнате полная темнота. Ничего не видно, но слышно, что в комнату заходит много людей, они деловито копошатся, что-то передвигают, переругиваются и отдают распоряжения, то ли детскими, то ли старческими голосами на неизвестном языке. Скрипя паркетом, уходят. После чего комната начинает медленно озаряться необычным светом. Теперь это на вид совсем другая комната.

На большом белом диване сидит Соня в белом - то ли бальном, то ли свадебном платье, убранном по подолу красными цветами. Она красивая и торжественная. Вокруг все бело, словно убрано белой ватой. В углу сидит серьезный Подросток - он курит кальян и разбрасывает яркие цветные открытки. Он пускает серые клубы дыма, в которых исчезает ненадолго, пока дым не рассеивается.

Соня. А мне надымишь? И пусть мне выдымит и счастье, и любовь и дальняя дорога. Разве это не справедливо? Где же я тебя видела,

мальчик? Из-за дыма не узнаю. Ну ладно, завтра буду вспоминать, если не забуду, конечно же. А сейчас прочь, не буду тебя видеть, не хочу, и все.

Вбегает Адочка, легкая и воздушная, в открытом сарафанчике и с яркими лентами в косах, берет открытку.

Адочка (радостно). Мне удача! Мне удача!

Соня. А ты здесь зачем? Это же мой сон.

Адочка. Это неправда, я сама по себе...

Соня. Ну и пусть, сейчас ты меня не раздражаешь, я даже рассмотрю тебя хорошенько.

Пристально и откровенно, с нескрываемой ревностью рассматривает Адочку.

Адочка (уверенно красуясь). Вы знаете, что я до сих пор девственница?

Соня. Ну, кто же этого не знает?

Адочка (радостно). А вот и неправда, а вот и не правда! Я всех обманываю. Я по ночам такое вытворяю!

Соня. Подумаешь, я по ночам даже счастлива бываю, смотря что выпью перед сном.

Адочка. А я просто так сплю, и снится мне всегда одно и то же.

Соня (презрительно). Примитивный тип. А вот мне всегда снится разное.

Адочка. Ну! У вас накопилось.

Соня (с превосходством). Сейчас я, например, молодая и красивая.

Адочка. А на самом деле?

Соня. А на самом деле я твоя соседка из 61-ой квартиры, Софья Петровна.

Адочка (изумленно). Такая старая, задерганная грымза с прокуренным басом! Надо же! Никогда бы не подумала. Вы не обиделись?

Соня. Конечно же нет... Только не говори мне об этом завтра.

Адочка. Вы мне даже один раз приснились, в эпизодах. Противно! Чуть все не испортили.

Соня. Представляю.

Адочка. Я и не знала, что вы другая.

Соня (мечтательно). Да, на самом деле я такая, совсем другая.

Адочка. Но голос у вас все равно хриплый, только сейчас

он наоборот - сексуальный. Если бы у вас был мужчина...

Соня. Мужчина скоро будет.

Адочка. Как вы можете знать? Вам же всегда снится разное.

Соня. Ах, детка, я уже в том возрасте, когда могу сама себе загадывать сны, я же чувствую - сегодня мой любимый сон.

Адочка. Тогда зачем же вам я, и этот с картами?

Соня. Ну... Тебя я перед сном из окна видела, а этот - не могу вспомнить. Наверное, тоже где-то мелькнул, может, на работе, сейчас эпидемия - много их привезли. Но это не важно, так бывает. Важно, что придет ОН.

Адочка. А кто ОН?

Соня (торжественно). Родионов.

Адочка. Не знаю.

Соня. Ну конечно, не знаешь, его уже давно здесь нет...

Адочка. Умер?

Соня. Да нет... уехал. Хотя не знаю, вдруг правда умер? Но нет, что ты. Был бы он покойник, снился бы перед дождем. А пока он снится просто так, для моего удовольствия. Что за гнусный смешок? Родионов - это святое. Мы с ним разговариваем и вспоминаем нашу юность. Нашу старую юность.

Адочка (не понимая). А! Ну тогда да, понимаю. (вздыхает)

Мне тоже очень хочется... чего-то светлого, необыкновенного. Я такая несчастная... Все мужчины вокруг - они хотят одного. А любовь, я имею в виду, не такая, а просто так любовь, без ничего, она, понимаете, недоступна... для них недоступна.

Соня (совсем ее не слушает, шепотом перебивает). Смотри - и моя мама здесь.

Адочка. Где?

На месте Подростка по-турецки сидит Гаврилыч, разбойничьего вида пьяница, на тележке для безногих. Он невозмутимо курит кальян.

Адочка. Это же безногий Гаврилыч.

Соня (таинственно). Не-ет! Это - моя мама.

Адочка. А это правда, что Гаврилыч страшно-престрашно богатый, и у него целый подпольный бизнес, в котором все нищие, калеки и попрошайки города работают на него?

Соня. Да, и всю свою пенсию, а у нее повышенная пенсия, она прячет под подушкой. Сама понимаешь, что прошлогодние деньги давно ничего не стоят, но она-то не понимает этого. Ей уже неудобно спать на этих бесценных пачках, что ей может снится, не представляю. И все боится, что я отберу.

Адочка. А еще говорят, что Гаврилыч страшно жадный, что он семью впроголодь держит, а деньги прячет то ли в банке, то ли в канализации. А еще говорят, что он скоро умрет и по завещанию все передаст в фонд уголовников, который он сам и организовал. И ни копейки родным и детям. Вот тип!

Соня. Я думаю, что она заберет их в могилу.

Адочка. Возможно, я брежу, но это все-таки Гаврилыч. Вы не находите? Лицо, усы... рост.

Соня. Она может выглядеть как угодно, даже как наш главный хирург Попыткин, но я ее всегда узнаю.

Адочка (примирительно). Ну ладно. Кому кто снится. А он ничего, как вам кажется?