Шейх-Санан - [17]

О, неужели вправду нет надежды?

Хумар, ты мне не отвечаешь? Где ж ты?

(Смотрит на нее и вдруг начинает хохотать)

Рок, ты смеяться управе! Смейся, рок!

Мне ангел изменил - я одинок.

Неверный ангел мой меня покинул,

И сердце мне пронзил, и душу вынул.

(Спохватываясь)

Хумар, я не обидел ли тебя?

Быть может, замолчала ты, скорбя?..

Ну, не грешно ль в пути оставить друга?

(Другим тоном)

И все-таки я ускользну из круга:

В твоем коварстве есть один изъян,

Тебя везде найдет глупец Санан.

(Долго смотрит на нее)

Бескровное лицо, худые пальцы...

Хумар, проснись! Пора в дорогу! Сжалься!

(Пытается поднять ее, потом с горечью, обращается к небесам)

А милосердье? Где оно, творец?

А милость божья?

(Глядя на Хумар)

Нет, всему конец!

В отчаяньи обращает взор то к небу, то на Хумар, то на шейхов, и наконец, остановив его на Хумар, с тяжелым вздохом падает.

Шейх-Хади Ушел и он. Погас, как звезды утра.

Потух наш светоч, наш учитель мудрый. Шейх-Марван (с притворным волнением) Но, может, он без чувств? Ты погляди... Шейх-Хади Нет, все его страданья позади. Шейхи и мюриды (подходят и начинают причитать в присущей им манере)

Ужасно счастье их, но возвышает!

Прекрасна гибель их, но устрашает!

Проснитесь, встаньте, пленники любви!

Аллах, благослови их, оживи!

Великий шейх, восстань, завет исполни,

Веди нас к цели средь лучей и молний! Грузины (подбегают и начинают причитать в присущей им манере)

Боже правый, что случилось?

Что стряслось, скажите, люди?

Отчего мы все рыдаем?

Не вздохнуть нам полной грудью!

О, проснись, невеста мая,

Средь зелёного пожара!

Горы Грузии в печали,

Встань, прекрасная Тамара! Шейхи и мюриды

Аллах соединиться им помог, Но позавидовал убийца-рок! Весна надежды обратилась в пепел... Где мудрость шейха, где великолепье Жены его, красавицы Хумар? Аллах, верни нам свой бесценный дар! Грузины

О Тамар, как ты поблекла!

Где цветка живого шелест?

Где его младая свежесть,

Где его святая прелесть?

Ты припала к звонкой чаше

Меду было слишком мало...

Пробудись, уснувший ангел,

Встань, прекрасная Тамара! Дервиш (спускаясь с горы)

Но ведь они ушли - Санан с Хумар?

Кто ж этим причитаниям внимал?

(Указывая на умерших)

Увы, они не спят, они не дремлют:

Кто слеплен из земли, вернется в вемлю. Шейхи и мюриды

Ты что-то знаешь? Так скажи ясней! Грузины Что знаешь ты о нем или о ней? Дервиш Что вам сказать? Вы суетны и глупы.

По сути, это вы живые трупы.

Но в вышине - увидит зоркий взгляд

Санан с Хумар, как ангелы, парят.

И если б вы не плакали, не пели,

А ввысь, сосредоточась, поглядели,

Кто волю бога сердцем принимал,

Увидел бы Санана и Хумар.

Все притихли. Дервиш поднимает правую руку к небу.

Вон, вон они-глядите в небеса!

Вон Шейх-Санан - и он летит к Тамаре...

Все смотрят в небо. Шейх-Хади и Шейх-Садра задумчивы.

Шейх-Марван Немыслимы такие чудеса... Шейх-Наим Нет никого среди небесных марев... Дервиш Увы, кто слеп душою, глух умом,

Их не увидит в небе голубом,

Но я их вижу: вон они...

Свет на сцене гаснет, в углу поднимается второй занавес, Хумар и Шейх-Санан, рука об руку, витают в облаках.

Грузины Да, верно! Мусульмане Вон шейх летит в голубизне безмерной... Грузины А вон Тамар... Дервиш Кто сердцем чист, взгляни:

Летят и улыбаются они. Все Да, да, они смеются и ликуют... Дервиш Велик аллах! На небе не тоскуют...

Они, как две звезды, пустились в пляс,

Боюсь, они хотят покинуть нас.

Подходит священник, с недоумением смотрит то в небо, то вокруг.

Все Ах! Мусул ьмане Исчезают... Грузины Кажется, исчезли... Дервиш У трона божья, в глубине небес ли,

Оденет их непреходящий свет.

Но здесь их больше нет.

Их больше нет.

Занавес в углу опускается. На сцене загорается свет

Священник (выходит вперед, всем)

О глупцы, о суеверы,

Как легко вас обмануть!

Зло и грех не знают меры,

Вас уводит ложный путь.

Еретик, пришлец убогий

Напустил на вас дурман,

Но рассеет пастырь строгий

Злонамеренный обман. Все (священнику)

Говорит в тебе гордыня,

И черства душа твоя.

Двое были в бездне синей,

За пределом бытия.

Сколь они чисты и святы,

Наши бедные друзья,

Знает ныне сонм крылатый

За пределом бытия. Священник Двое грешных, любострастных

Не войдут в господень рай.

Избегай путей опасных

Иль в геенне полыхай.

О несчастные безумцы,

Кто отсюда видеть мог,

Будто две души несутся

В неизвестность без дорог? Все Двое, двое из юдоли

Вознеслись, как Иисус,

От страданья и от боли,

Сбросив плоти ветхий груз.

Нам осталась на потребу

Повесть грустная сия,

А они умчались к небу,

За пределы бытия.

Конец