Шестидневная война - [24]

Перед лицом арабской угрозы израильский народ обратил свои взоры на одного человека – генерала Моше Даяна, победителя в Синайской кампании 1956 года. Это был деятель, обладавший знаниями и способностью правильно оценить положение и принять решение. Израильтяне были готовы подчиниться решению Даяна – сражаться или ждать – в полной уверенности, что каким бы оно ни было, в основе его будут веские мотивы.

Даян – израильский герой, карьера которого является предметом национальной гордости. Он родился в Палестине в 1915 году, вступил в Хагану (еврейскую подпольную военную организацию) в возрасте 14 лет и был заключен в тюрьму англичанами за подпольную деятельность в 1939 году. Отсидев в тюрьме вместо десяти лет только один год, он был освобожден и вступил в британскую армию. Он участвовал во Второй мировой войне и в набеге на расположения французских войск Виши в Сирии лишился левого глаза. С тех пор он носит черную повязку, ставшую его опознавательным знаком. В войне Израиля за независимость он был командиром мобильного ударного батальона, но всемирно известной личностью и символом израильского патриотизма он стал в результате победоносной Синайской кампании, которая застала его на посту начальника генерального штаба.

В 1960 году Даян был избран в Кнесет и назначен министром сельского хозяйства в правительстве Бен-Гуриона. В июне 1965 года, когда Бен-Гурион вышел из правящей партии Мапай[8], возглавляемой Эшколом, и организовал свою малочисленную, но влиятельную группу Рафи, Даян последовал за ним. Шимон Перес, один из ведущих деятелей новой партии, так рисует трудности, с которыми столкнулся Израиль накануне войны: «Необходимо было решить два вопроса: воевать или нет и кто должен нести ответственность за принятие такого решения. В стране и армии нарастало недовольство не потому, что правительство не решалось начать войну, но потому, что оно вообще ни на что не решалось». Рафи была, в основном, партией «ястребов», тогда как «голуби» группировались вокруг Эшкола и Эвена.

Дифференциация внутри страны проходила не только по партийно-политической линии. Существуют значительные расхождения во взглядах между уроженцами страны – сабрами – и теми, кого сабры с оттенком пренебрежения называют «евреями гетто», т. е. беженцами из Европы и уцелевшими узниками нацистских лагерей смерти. Уроженцы Израиля считают, что после двух тысяч лет скитаний среди чужих народов европейские евреи, полагаясь на защиту других, утратили способность сами постоять за себя. Достопримечательными исключениями из этого правила было, разумеется, славное восстание, поднятое польскими евреями в Варшавском гетто, когда они оказали сопротивление превосходящим силам своих нацистских угнетателей. Сабры утверждают, что, когда над Израилем нависает угроза, естественная реакция европейских евреев – обращение за защитой к другим, к западным странам, а не опора на собственные силы. По их мнению, это послужило причиной того, что Израиль в 1956 году полагался на англичан и французов. По этой же причине правительство Эшкола предпочло прибегнуть к помощи Соединенных Штатов и морских держав, чтобы открыть Тиранские проливы, но не решалось с самого начала предпринять решительные действия.

24 мая Шимон Перес стал во главе политической группировки, целью которой было сместить Эшкола. Он заручился поддержкой 50 из 120 депутатов Кнесета. Эшкол – «копия Эттли», по определению «Обсервера», и лидер партии Мапай – считался слишком слабым и склонным к миротворчеству деятелем. Перес объединился с Бегиным, лидером блока Гахал[9], второй по численности партии в стране, и вступил в союз с религиозными партиями, в том числе с Национально-религиозной партией во главе с Моше-Хаимом Шапирой, который, хотя и входил в правительственную коалицию, предпочел бы видеть во главе кабинета Бен-Гуриона или Даяна.

Бегин посетил Эшкола и предложил ему уступить свое место Бен-Гуриону. Эшкол не обрадовался такой перспективе. Шапира потребовал предоставления Бен-Гуриону, правда, без согласования с ним, поста министра обороны.

Между тем выяснилось, что хотя многие члены партии Мапай стремятся к расширению кабинета, они не потерпят полного устранения Эшкола. Поэтому Бен-Гурион дал понять, что Эшкол будет желательным членом кабинета в любом качестве, кроме премьер-министра или министра обороны.

Эшкол продолжал колебаться. 30 мая Перес сообщил, что Рафи самораспустится и вольется обратно в Мапай, если будет достигнуто общее соглашение. Это предложение значительно улучшило шансы Рафи как договаривающейся стороны, ибо многие приверженцы Мапай приветствовали идею возвращения Рафи в партийное лоно. Это также усилило позиции Рафи на встрече 31 мая с участием Голды Меир, которая решительно возражала против предоставления кому-либо из этой группы сколько-нибудь ответственного, влиятельного поста в правительстве.

Тем временем выяснилось, что Эшкол не откажется в пользу своего предшественника ни от поста премьер-министра, ни от министерства обороны. Поэтому Рафи предложила кандидатуру Моше Даяна от партии Рафи и блока Гахал на этот пост. Такая перестановка вызвала недовольство Бен-Гуриона.