Шестьдесят лет у телескопа - [43]

Повторяю: под биологическим геоцентризмом я подразумеваю утверждение, будто Земля — образцовое, наиболее благоприятное для жизни тело, до некоторой степени центральное, отступление от физических свойств которого в ту или иную сторону делает уже невозможным зарождение и существование жизни. Однако такое мнение разделяется далеко не всеми учеными, а является исключением.

Приведу очень интересные высказывания директора Гринвичской обсерватории Спенсера Джонса из книга «Жизнь на других мирах», переведенной на русский язык, в 1946 году.

«При попытках выяснить, возможно ли существование жизни на других мирах, мы встречаемся с затруднением, состоящим в том, что нам неизвестно определенно, как возникла жизнь на Земле. Предположим, что мы могли бы доказать, что на каком либо ином мире условия по существу те же, что и на Земле. Были ли бы мы вправе считать, что раз жизнь появилась на Земле, то она должна существовать и на этом ином мире, хотя, может быть, и в других формах, чем те к которым мы привыкли у себя? С другой стороны, если бы мы могли доказать, что на другом мире условия так сильно отличаются от земных, что делают невозможным существование на нем тех форм жизни, которые в настоящее время имеются на Земле, были ли бы мы вправе заключить, что этот другой мир совершенно лишен жизни? И не будем ли мы до известной степени правы, предполагая, что существующие формы жизни на Земле развились путем длительной эволюции, в соответствии с существовавшими условиями, так что, если где-либо во Вселенной господствуют другие условия, то они могут породить и другие формы жизни?»

Здесь, мне думается, позволительно представить себе такую фантастическую картину: Собрались марсианские академики и обсуждают вопрос о возможности жизни на Земле… Выступает, марсианский видный ученый и говорит:

«Да разве возможна жизнь при таком большом содержании кислорода в атмосфере Земли, которое обнаруживает спектральный анализ? Ведь там все живое должно задохнуться и сгореть. Другое дело у нас: наши растения выделяют кислород через свои корки в почву, а уже из почвы кислород медленно поступает в нашу атмосферу и дает нам возможность дышать не задыхаясь. Большое количество паров воды в атмосфере Земли тоже гибельно для жизни. Ведь там живые тела должны содержать громадный процент воды, а при большой тяжести на Земле это должно было воспрепятствовать зарождению и существованию жизни…»

Марсианские ученые могут рассуждать так со своей, ареоцентрической точки зрения. Однако не напоминают ли такие рассуждения гипотетических марсианских мыслителей того, что пишут некоторые наши ученые о невозможности жизни на Марсе?

Космобиология

Это последняя глава книги. По традиции, здесь надо подвести итог сделанному и закончить рассказ кратким резюме того о чем говорилось. Но мне придется нарушить традиции. Дело в том, что, оглядываясь назад, я вижу; заложен лишь только фундамент, впереди же грандиозные перспективы. Вот о том и хотелось бы поговорить с вами, молодые друзья, — ведь вы будете продолжать дело, начатое нами, учеными старших поколений.

Первый этап — этап становления науки, о. нем я вам рассказал. В этот период были установлены положения, на которых должна была базироваться астроботаника, а затем были найдены и возможности развития ее в астробиологию.

За это время накопился большой материал по оптическим свойствам растений Земли, живущих в районах сурового климата, и сделаны интересные сравнения этих свойств с оптическими свойствами тех участков поверхности Марса, где предполагается наличие растительности.

На этом, конечно, не остановится астробиология, как не останавливается любая наука, правильно отражающая явления жизни. Разрабатывая научные способы, с помощью которых будут более полно изучаться физико-химические условия поверхности и атмосферы Марса, улучшая методику, позволяющую нам получать новые экспериментальные данные о земной растительности, можно будет решать очёнь интересные проблемы астробиологии.

Например, спектральное изучение культурной и дикой растительности на Земле позволят ответить на вопрос, каков характер марсианских растений — культурный или дикий. Тогда ученые смогут сказать что-либо более определенное по поводу обнаруженного астрономами несколько лет назад нового голубовато-зеленого пятна на Марсе, занесенного в список марсианских «морей». Кое-кому покажется, вероятно, смелым такое утверждение, но известно, что смелость никогда не вредила науке.

Поистине неисчерпаемые возможности открываются перед нами, как и перед всей наукой, в связи с запуском искусственных спутников Земли и первым успешным межпланетным полетом советской космической ракеты в сторону Луны 2 января 1959 года. В этот день началась для нас, астрономов, новая эра — эра непосредственного изучения небесных тел. Астрономия теперь из науки наблюдательной превращается в науку экспериментальную, а астробиология из теоретической науки — а практическую.

Нас, астрономов, успешные запуски искусственных спутников и космических ракет окрыляют надеждой, что одна из ракет, облетев вокруг Луны, принесет нам снимки никогда не видимой с Земли противоположной стороны лунной поверхности.