Шестая глава «Дон Кихота» - [7]
Такие вот письма писал безумный краевед. Дошел даже до Верховного Совета. Письма, естественно, переправлялись в мамонтовский райисполком. Краеведа вызывали. Проводили с ним беседы, говорили по-хорошему. Спрашивали:
– А был ли мамонт?
Безумный краевед стоял на своем: Буденный, Пржевальский, неандертальцы, Владлен Чердаков и так далее.
– Мамонты где-то здесь! – стоял на своем краевед.
Пока стоял, его не трогали. Но вот краевед начал копать. Утром выходил с двумя лопатами – штыковой и совковой, и до вечера ковырял Райцентр в разных запрещенных местах. Насмешливые доброжелатели советовали ему:
– Ты мусорник копни. Там с ледникового периода – ого-го!
Кому это понравится?
Районное начальство созвало консилиум и отправило краеведа в сумасшедший дом (времена еще позволяли), где через год краевед тихо скончался с мамонтами на устах. Даже на Западе никто не узнал про безумного краеведа и не поднял там антисоветский гвалт.
В общем, опыт имелся, но кто-то должен был произнести первую фразу...
На всякий случай еще раз проверили Аэлиту. Старший лейтенант милиции строго спросил: кто такая? Что общего имеет с отставным майором? Не собирается ли зацапать эту квартиру в Доме на набережной?
– Очень нужно! – фыркнула Аэлита. – Жить в этой вашей дыре при сахарном заводе? Кладовщицей? Пусть без меня клады ищут! Я тут временно. Лежу на дне. А вы все его мизинца не стоите!
Это она молодец, хорошо отрезала!
Махнула хвостом и, чтобы не участвовать в неприличном консилиуме, ушла в клуб «Водоканализации» смотреть «Маленькую Веру».
На ее счет окончательно успокоились. Но что же все же делать с Федором Федоровичем?
– Надо бы полечить... – неуверенно произнес кто-то сакраментальную фразу.
Наконец-то! Правильно! Выписать Федору Федоровичу направление в одесский психоневрологический диспансер, что на улице Свердлова, бывшей Канатной. Поступить с ним, как с покойным безумным краеведом, земля ему пухом. Великое дело – прецедент! С краеведом все гладко прошло, ООН не вякало. Тут и думать нечего. Взять Федора Федоровича под белы руки и доставить на улицу Свердлова-Канатную на райисполкомовском «рафике» под видом будто бы нуль-транспортировки на Магелланово Облако. Он ничего и не поймет, зато сразу познакомится со всеми своими братьями по разуму – и с марсианами, и с альдебаранами.
Конечно, тут же возникли разного рода юридические сомнения насчет прав человека в правовом государстве. Нашлись и тут люди нервные и слабохарактерные.
– Сейчас другие времена, и живого человека в дурдом так запросто не засадишь, – сказал врач «скорой помощи» и незаметно слинял вслед за Аэлитой, потому что два билета на «Маленькую Веру» находились у него в боковом кармане.
Даже тугоумный старший лейтенант милиции резонно засомневался:
– А что, если Рей Бредбери возьмет да напишет запрос в ЮНЕСКО – куда, мол, Федор Федорович подевался? Был и нету, на письма не отвечает... Что тогда?
– Но, товарищи! Вы не поняли! – принялась разъяснять первый заместитель председателя райисполкома, которую все запросто называли Мамой. – Никто не собирается отправлять Федора Федоровича в сумасшедший дом. Мы отвезем его в психдиспансер на ОБСЛЕДОВАНИЕ. Все уже договорено. Отдохнет он там две-три недельки, попьет снотворного, успокоится и вернется домой здоровым человеком. Никто его там не будет насильно задерживать, потому что у них палаты от своих сумасшедших ломятся, зачем им новые? Никаких нарушений Женевской конвенции не произойдет – я вам гарантирую. А эта его Лолита... Пусть пока живет без прописки. За квартирой присмотрит. Прописка тоже реликт и пережиток крепостного права. Более того...
Далее Мама, к изумлению присутствующих, вдруг повела такие безумно-демократические речи, что впору было ее саму завязать в смирительную рубашку и отправить в «рафике» на улицу Свердлова-Канатную:
– Более того! Пока Федор Федорович будет отдыхать, мы с вами тряхнем стариной, вспомним Тимура с его командой. Выйдем на ленинский субботник и благоустроим Федору Федоровичу теплое гнездышко! Почистим тут, помоем, побелим, покрасим... Я думаю, это все наши женщины на себя возьмут. Где наша англичанка Людмила Петровна? А Варвара Степановна где? И подавальщицу из «Iдальни» тоже привлечь. Кухню обложим кафелем, поставим новую электроплиту, сменим сантехнику. Это на совести «Водоканализации». От военкомата: цветной телевизор нашему ветерану! Потянет военкомат? Не слышу... Двери эти замазанные сменить, но не выбрасывать, еще пригодятся. Сделать новую столярку... Паркет тоже. На это в зоне есть мастера. Холодильником обеспечит райпотребсоюз. Нужен «Минск». Так? Решили. Мебельный югославский гарнитур... В рассрочку. Первый взнос оплатит райисполком, а там я подумаю. Что еще?.. Люстра, портьеры, обои... Где там два украинца и один еврей, что ждут разрешения на выезд? Пусть достают финские обои! А иначе нехай не надеются!
Оглядев слегка обалдевший консилиум, Мама усмехнулась. Неужто они в самом деле подумали, что райисполком вознамерился за просто так делать шикарные ремонты квартир отечественным Дон Кихотам? Да ни в коем разе! К чему же весь этот сыр-бор и шурум-бурум?
Знаменитый киевский писатель Борис Штерн впервые за всю свою тридцатилетнюю литературную карьеру написал роман. Уже одно это должно привлечь к «Эфиопу» внимание публики. А внимание это, единожды привлеченное, роман более не отпустит. «Эфиоп» — это яркий, сочный, раскованный гротеск. Этот роман безудержно весел. Этот роман едок и саркастичен. Этот роман… В общем, это Борис Штерн, открывший новую — эпическую — грань своего литературного таланта.Короче. Во время спешного отъезда остатков армии Врангеля из Крыма шкипер-эфиоп вывозит в страну Офир украинского хлопчика Сашко, планируя повторить успешный опыт царя Петра по смешению эфиопской и славянской крови.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Старый Дом, выйдя на пенсию, спустился с небес и отправился доживать свои дни в приморский городок. Он приземлился между зданий принадлежащим двум заклятым врагам: злостному пенсионеру Сухову и инвалиду Короткевичу, которые тут же решили прибрать к рукам неучтенную жилплощадь, и это было только первое злоключение Дома...© suhan_ilich.
Отец Горыныча был убит скифами. Мать же дала сыну разностороннее образование. Был он сведущ и в логических науках, и стихи умел сочинять. И перед смертью матушка завещала аму женится только по любви и ни в коем случае не ходить в инкубатор. Пожил какое-то время Горыныч в одиночестве, а после затосковал. Да и решил жениться.© cherepaha.
Знаменитый киевский писатель Борис Штерн впервые за всю свою тридцатилетнюю литературную карьеру написал роман. Уже одно это должно привлечь к «Эфиопу» внимание публики. А внимание это, единожды привлеченное, роман более не отпустит. «Эфиоп» — это яркий, сочный, раскованный гротеск. Этот роман безудержно весел. Этот роман едок и саркастичен. Этот роман… В общем, это Борис Штерн, открывший новую — эпическую — грань своего литературного таланта.Короче. Во время спешного отъезда остатков армии Врангеля из Крыма шкипер-эфиоп вывозит в страну Офир украинского хлопчика Сашко, планируя повторить успешный опыт царя Петра по смешению эфиопской и славянской крови.
Популярный современный венгерский драматург — автор пьесы «Проснись и пой», сценария к известному фильму «История моей глупости» — предстает перед советскими читателями как прозаик. В книге три повести, объединенные темой театра: «Роль» — о судьбе актера в обстановке хортистского режима в Венгрии; «История моей глупости» — непритязательный на первый взгляд, но глубокий по своей сути рассказ актрисы о ее театральной карьере и семейной жизни (одноименный фильм с талантливой венгерской актрисой Евой Рутткаи в главной роли шел на советских экранах) и, наконец, «Был однажды такой театр» — автобиографическое повествование об актере, по недоразумению попавшем в лагерь для военнопленных в дни взятия Советской Армией Будапешта и организовавшем там антивоенный театр.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На самом деле, я НЕ знаю, как тебе помочь. И надо ли помогать вообще. Поэтому просто читай — посмеемся вместе. Тут нет рецептов, советов и откровений. Текст не претендует на трансформацию личности читателя. Это просто забавная повесть о человеке, которому пришлось нелегко. Стало ли ему по итогу лучше, не понял даже сам автор. Если ты нырнул в какие-нибудь эзотерические практики — читай. Если ты ни во что подобное не веришь — тем более читай. Или НЕ читай.
Макс жил безмятежной жизнью домашнего пса. Но внезапно оказался брошенным в трущобах. Его спасительницей и надеждой стала одноглазая собака по имени Рана. Они были знакомы раньше, в прошлых жизнях. Вместе совершили зло, которому нет прощения. И теперь раз за разом эти двое встречаются, чтобы полюбить друг друга и погибнуть от руки таинственной женщины. Так же как ее жертвы, она возрождается снова и снова. Вот только ведет ее по жизни не любовь, а слепая ненависть и невыносимая боль утраты. Но похоже, в этот раз что-то пошло не так… Неужели нескончаемый цикл страданий удастся наконец прервать?
Анжелика живет налегке, готовая в любой момент сорваться с места и уехать. Есть только одно место на земле, где она чувствует себя как дома, – в тихом саду среди ульев и их обитателей. Здесь, обволакиваемая тихой вибраций пчелиных крыльев и ароматом цветов, она по-настоящему счастлива и свободна. Анжелика умеет общаться с пчелами на их языке и знает все их секреты. Этот дар она переняла от женщины, заменившей ей мать. Девушка может подобрать для любого человека особенный, подходящий только ему состав мёда.
В сборник "Ковчег Лит" вошли произведения выпускников, студентов и сотрудников Литературного института имени А. М. Горького. Опыт и мастерство за одной партой с талантливой молодостью. Размеренное, классическое повествование сменяется неожиданными оборотами и рваным синтаксисом. Такой разный язык, но такой один. Наш, русский, живой. Журнал заполнен, группа набрана, список составлен. И не столь важно, на каком ты курсе, главное, что курс — верный… Авторы: В. Лебедева, О. Лисковая, Е. Мамонтов, И. Оснач, Е.