Шесть тополей - [15]
Т р о ф и м. Доверился я ему…
Ф е д о р. Что, делишки твои он разнюхал, да? Ты, оказывается, государственным лесом, как репой со своего огороду, торговал. Это тебе еще зачтется, погоди.
Т р о ф и м. Не выйдет! Не выйдет!
Ф е д о р. Лжа что ржа — завсегда наружу вылезет!
Т р о ф и м. Заткнись, старая коряга!
Ф е д о р. Я не коряга, я — дуб! Хоть и старый, да дуб! За лес отвечать перед судом будешь! Тебе бы не голос подымать, а, как поганому грибу, в мох зарыться.
Т р о ф и м (вдруг забился в истерике). Я… Я… Вы… Вы…
Ф е д о р (пошел в дом, вынес ковш воды). Пей! Пей, говорю!
Т р о ф и м. Уйди-и-и!..
Ф е д о р. Ну, лежи. Не подохнешь. Лежи и слушай! Вот ты меня сыном коришь. Отцу горько слушать такие слова. Дети — все они для родителя одинаковы. Какой палец ни отрежь — все больно. Я седьмой десяток живу, горя и радостей перевидел вдосталь. Но честь свою, гордость рабочего человека не марал. Она для меня завсегда превыше всего была.
Трофим стонет.
Со всей лютостью ненавижу таких, как ты! Железной метлой вас из нашей жизни! Корчись! Волосы на себе рви! О стенку головой бейся — не пожалею. Убить такого — мало.
Т р о ф и м. Прикончить меня хочешь?
Ф е д о р. Руки пачкать?! Сам подохнешь, время придет… Митрий мой на войне погинул не для того, чтобы такие, как ты, хоромины возводили, да еще похвалялись: «Теперь жизнь богатая — бери, что под руку попадет, хватай!» (Оглядывает строения.) Ишь, обстроился! Сто зарплат получать надо, чтобы так обстроиться! И все равно я богаче тебя! Сундуков с барахлом не нажил, но богаче! Хожу по поселку прямо, картуз на глаза не натягиваю. Тут все — мое. Каждый гвоздь, каждая тесинка. Мой труд, мой пот соленый — на каждом шагу здесь. Его не выбросишь, как сундуки твои да корзинки.
Т р о ф и м. Уйди с глаз! Замолкни! (Вдруг вскочил, побежал в амбар.)
Ф е д о р. Ожил?! Ну, побегай, побегай… (Уходит.)
Т р о ф и м (выбегает из амбара). Обокрали! Обчистили! (Упал на землю, стонет.) Деньги мои! Деньги мои… Где он, где Федор?.. Вырастил сына-бандита… Неужто все? Неужто конец? Что делать? Смолчать? Стерпеть? Сделать вид, что ничего не произошло? А они будут жить да радоваться? Проживать мои денежки да смеяться? Смеяться над Трофимом Лайкиным? Нет! Нет! Лизавета! Жена! Что ты натворила?..
Небольшая поляна на берегу Камы. С е р г е й загорает. Л и з а что-то мурлыча, сушит белье.
Л и з а. Сереженька, высохла! Надевай! (Отдает рубашку.)
С е р г е й (одевается). А все-таки надо было в поселке остаться.
Л и з а. Ты хочешь есть?
С е р г е й. Или хотя бы забежать домой, взять белье…
Л и з а. В леспромхозе купим.
С е р г е й. На наши с тобой деньги не много накупишься. Жить будем у Ивана покамест. Зря я с ним поругался. А вообще-то он был прав. Да! Надо начинать все сначала!
Л и з а. Ты ни о чем не думай. Проживем.
Невдалеке послышались звонкие голоса, смех, песня под гитару. Входит С т у ж и н, идет к реке.
С е р г е й. Николай Петрович!
С т у ж и н (удивленно). Сережка!
Здороваются. Лиза стоит в стороне.
А что вы здесь делаете, беглецы? Вас ищут.
С е р г е й. Мы решили в леспромхоз, к Ивану. Как вы думаете, примет?
С т у ж и н. Я-то думал, вы ко мне, в экспедицию…
С е р г е й. А где жить?
С т у ж и н. В палатках. Будем варить уху, песни петь, ну и конечно же трудиться в поте лица. Не хотите к нам на обед? А то давайте! Милости просим.
Сергей посмотрел на Лизу — та отвернулась.
С е р г е й. Спасибо. Мы уж до леспромхоза дошагаем. Недалеко осталось.
С т у ж и н. Дело ваше. Ну, а если что — прямо ко мне. Договорились? (Тихо, чтобы не слышала Лиза.) Как у тебя с деньгами?
С е р г е й (не сразу). Нормально. В крайнем случае у брата возьму.
С т у ж и н. Ну-ну.
Прощаются. Стужин уходит.
С е р г е й (проводив его взглядом, после некоторого молчания). Топаем дальше? Или ты устала?
Л и з а. Подожди, Сережа…
С е р г е й. Ну, давай поваляемся на травушке-муравушке. (Растянулся на траве.)
Л и з а. О чем ты все время думаешь?
С е р г е й. Интересно, как там, дома? Воскресенье сегодня. Отец, наверно, сидит под тополями, курит трубку и ругает меня на чем свет стоит. Да и есть за что. А Дуня варит щи и ведет перепалку с Володькой…
Л и з а. Сереженька, ты очень любишь меня?
С е р г е й. Сама знаешь. Дунька с Володькой ужасные сплетники… Что-то они сейчас про нас говорят… Стужин все-таки прекрасный человек… Настоящий… В нашей семье его очень любят, особенно Вовка.
Л и з а. А Мария?
Сергей молчит.
Ты какой-то стал не такой, Сережа… После встречи со Стужиным…
С е р г е й. Тебе кажется.
Л и з а. Солнце припекает. Иди в тень.
С е р г е й. Лиза, ты не жалеешь, что ушла от Трофима?
Л и з а. О чем ты спрашиваешь! Мне имя его слышать противно! Кабы можно было выбросить из памяти все, что было… Забыть. Сереженька! (Прижалась.) Если что-нибудь… я повешусь на осинушке, на самой на вершинушке!
С е р г е й. Ну и глупо. А я все равно буду жить, даже если ты меня бросишь и на кордон воротишься. Вдруг — умереть?! Добровольно? Черта с два.
Л и з а. Бесчувственный!
С е р г е й. А по-моему, бесчувственные те, кто красотищу такую могут оставить. Умереть! Когда-нибудь и умру, а раньше времени — пусть дураки… Мне еще жить да жить! И сколько еще людей хороших я встречу! Сколько интересного узнаю! Чего-нибудь ведь сделаю доброго! Как ты думаешь?