Шерлок Холмс: наука и техника - [12]

В течение многих веков существовало религиозное предание о том, что человеческое тело содержит особую кость, из которой во время Страшного Суда будут воскрешены тела мертвых. Ученые не могли прийти к единодушному мнению о том, что это за кость, хотя большая группа теологов утверждала, что речь идет о копчике — кости в основании позвоночника.

Врожденный страх перед мертвыми и их восприятие как источника опасности, помноженный на тот факт, что животных-хищников, в том числе и собак, часто можно было встретить у шахт или неглубоких могил, куда их привлекал запах разлагающихся тел, породил мифы о Черной Собаке, которые в течение многих лет устойчиво «подпитывались». Артур Конан Дойль в своей повести «Собака Баскервилей» использовал истории о Черной Собаке так искусно, что, даже несмотря на железную логику Шерлока Холмса, внушающий ужас образ продолжает преследовать читателя до самой последней страницы:

"Это страшный светящийся призрак непомерной величины. Я опросил этих людей. Их было трое: наш сосед, человек весьма трезвых взглядов на вещи, здешний кузнец и один фермер. Все они рассказывают о чудовищном привидении, почти слово в слово повторяя описание того пса, о котором говорится в легенде. Верьте мне, мистер Холмс: во всей нашей округе царит ужас, выходить на болото ночью никто не отваживается, разве только самые отчаянные смельчаки."

Таинственные способности собак пленяют читателей художественной литературы, но в реальном мире криминальных расследований все это только удаляло следователей от раскрытия преступлений. Собаки упоминаются и в некоторых других историях о Шерлоке Холмсе. Например, в рассказе «Пропавший регбист» пес Помпей явно был обучен поиску лекарственных препаратов или приманки с запахом аниса. (Этот способ часто применялся охотниками-любителями, чтобы обучить молодых собак выслеживать добычу по запаху, но без ее убийства.) Холмс использовал обоняние собаки как средство поиска разгадки тайны.

В рассказе «Загадка поместья Шоскомб» способность семейного спаниеля отличать хозяев от чужих людей дала Холмсу ключевую подсказку, и он заявляет Ватсону о том, что «собаки не ошибаются». Возможно, это так, но ошибки свойственны людям, их обучающим. Широкую огласку получил случай, произошедший в 1888 г. во время поиска серийного убийцы, известного под именем Джек-потрошитель. Чистокровных английских ищеек Барнаби и Бурго привели в Риджент-парк, расположенный неподалеку от улицы Бейкер-стрит, на которой жил Шерлок Холмс. Там собак должны были натренировать прежде, чем пустить по следу убийцы. Первые пробные пробежки оказались успешными, но катастрофа произошла, когда собак спустили с поводков, и они исчезли. Достоверно неизвестно, что же произошло с собаками: то ли они потерялись, то ли просто вернулись на псарню, а владельцы не сообщили об этом властям. Точно известно только то, что в лондонской газете «Таймс» было опубликовано объявление, призывающее всех, кто может указать местопребывание собак, немедленно сообщать об этом в Скотленд-Ярд.

Когда стало известно, где находятся Бурго и Барнаби, они, вместе со своими инструкторами, стали объектом многочисленных комментариев. Однако известно: пока общественность полагала, что собаки свободно разгуливают по Лондону, Джек-потрошитель затаился и не совершал никаких убийств. Они возобновились лишь после того, как власти официально объявили о том, что собак нашли и водворили в питомник. Возможно, атавистическая вера в таинственные способности собак хоть ненадолго остановила руку Потрошителя. Вот и вся помощь в этом деле, которую оказали собаки, поскольку Бурго и Барнаби, не пройдя специального обучения, необходимого для розыскной работы, так никогда и не нашли ни одного полезного свидетельства по делу Джека-потрошителя.

В рассказе «Человек на четвереньках» Шерлок Холмс заявляет: «Я серьезно подумываю написать небольшую монографию о пользе собак в сыскной работе». Если бы он это сделал, то Скотленд-Ярд блестяще использовал бы этот труд «осенью террора» 1888 г.

Собаки, впрочем, как и другие животные, часто становились предметом более ранних криминальных расследований. Широко распространенным во время Викторианской эпохи было обвинение в скотоложестве, а наличие звериной шерсти считалось важнейшей уликой для доказательства этого преступления. Английский патологоанатом Альфред Свайне Тейлор в начале XIX века писал: «Судебные разбирательства, посвященные содомии и скотоложеству, были частым явлением, причем мужчины и мальчики обвинялись в противоестественных сношениях с коровами, кобылами и другими самками животных. Это наказывалось пожизненной каторгой». (Еще в 1950-х годах шотландский патолог Джон Глейстер включил в свою работу рассказ о человеке, «задержанном после того, как он был замечен в противоестественной связи с уткой», оставляя нас любопытствовать, какие отношения с уткой могут считаться естественными.)

Поразительные объемы времени и средств полицейских лабораторий были затрачены на поиски доказательств по случаям зоофилии, которые скорее подпадали под юрисдикцию организаций по предотвращению жестокого обращения с животными. Однако многочисленные исследования все же принесли определенную пользу, поскольку позволили установить различия между волосяным покровом человека и шерстью животных, о которых до этого времени ничего не было известно.