Шепот - [59]
И вот Кремер-Бремер собирал все значки, какие только мог собрать в городе, и, взглянув на него, каждый думал: вот трагическая фигура, которую раздирают послевоенные противоречия, вот человек, который одновременно хочет возвращения восточных земель и признает справедливость Потсдамских соглашений, выступает за установление дружественных отношений с лагерем социализма и ценавидит коммунистов, мечтает о приходе к власти социал-демократов и считает их отбросами, выступает против новой войны и является членом союза бывших эсэсовцев, которые поют еженедельно на своих собраниях: «Мы будем снова маршировать…»
Но такое впечатление вызывалось только навешанными на Бремере значками. Внутренне же он оставался всегда самим собой, отличался своеобразной цельностью, спокойствием и даже, если можно так выразиться, гармоничностью своего душевного состояния.
Столбом торчал у входа в рестораны или кабаре, слонялся у американских казарм, наведывался каждую неделю к магистрату. Как-то пробрался и к Кларку. Майор страшно рассердился, увидев это еврейское чучело, как он уже давно окрестил Кремера-Бремера (заприметил его зорким оком разведчика, как только приехал в город), вызвал секретаршу и хотел накричать на нее, но Кремер-Бремер приложил руки к груди, поднял на майора прекрасные, залитые слезами глаза, в которых, казалось, светилась вся скорбь мира, тихо улыбнулся и сказал резким, типично иудейским («И как они выпустили его живым?» - удивился Кларк) голосом:
- Значок. Я хотел бы получить какой-нибудь американский значок…
Майор подумал, что тому более всего подошел бы значок всеамериканской лиги эпилептиков, однако порылся в ящике и подал парню рекламную эмблему какой-то фирмы, выпускавшей спальные гарнитуры. Кремер-Бремер тут же стал пристраивать эмблему, секретарша, переступая с ноги на ногу (только зрелище этих прелестнейших ноясек сдерживало Кларка от взрыва), смотрела на сумасшедшего, тот прикалывал слишком уж долго, майор потерял терпение, поднялся из-за бюро, сухо проронил:
- О кей! Кажется, все?
- Да, да, - быстро забормотал Кремер-Бремер, - но я еще хотел сказать…
- Я не знаю немецкого, - скривился Кларк.
- Это не важно, - быстро подошел к нему сумасшедший,- язык вообще не нужен людям, нужна только математика. Понимаете, только математика. И не какая-то там высшая, сложная математика, а просто таблица умножения. Вы знаете таблицу умножения?
Не спрашивая, он схватил автоматическую ручку, лежавшую на столе, подвинул к себе лист бумаги, увидел, что на бумаге что-то напечатано, перевернул ее чистой стороной, размашисто написал: «2X2=4».
- Вы же это знаете? - спросил и, не дожидаясь ответа, писал дальше столбики таблицы умножения и говорил-говорил, плел невероятную чушь, за которую его надо было бы сразу выбросить в окно или по крайней мере вытолкать за дверь, но майор еще никогда не имел дело с умалишенными, его немного даже заинтересовало это необычное приключение, поэтому он стоял молча и ждал, чем все это кончится.
- Ага, - выкрикнул между тем Кремер-Бремер, - вы еще не верите?! Так я вам докажу! Какое величайшее достижение нашего века? Безусловно, формула Эйнштейна Е = mc>2. Формула закона относительности. Хотите, я передам ее суть с помощью одной лишь таблицы умножения? Берем m, то есть массу, за единицу, умножаем единицу на с, то есть на скорость света, которая, как известно, равняется тремстам тысячам километров в секунду, но мы для простоты возьмем только тройку, ибо нулей можем приписывать сколько угодно, тройку перед этим возводим в квадрат. То есть единица, умноженная на девять, будет сколько? Будет девять. Универсальное число. Самое большое непарное число первого десятка, то есть основа всех чисел. У. китайцев оно священно. По-английски девять будет «найн». А по-немецки «найн» означает отрицание. Мистическое число, которое китайцы принесли из глубины тысячелетий, рождается снова для новой цивилизации в гениальной формуле Эйнштейна. Я принимаю это число. «Наин», то есть нет. Я говорю -нет! Вы меня понимаете?
Кларк молча указал на дверь. Он готов был разрядить в этого дурака пистолет. Секретарша, хорошо знавшая такие припадки бешенства у начальника, повернулась на хорошеньких ножках и исчезла. Кремер-Бремер не испугался, он даже, пожалуй, не обратил внимания на гневный жест майора. Опять усмехнулся тихо и извиняюще, опять поглядел на Кларка глазами тысячелетней скорби, сказал «нет» и пошел к двери.
Уже на пороге остановился и, не оборачиваясь к майору, выставил сзади себя обе руки. Растопырил пальцы, пошевелил ими, спрятал большой палец правой руки. Девять.
Кларк подскочил к двери, толкнул его в спину, выругался. Но дверь снова тихо приоткрылась, и в щель просунулись девять длинных худых пальцев, пальцы шевелились перед глазами американца, словно бы издевались над ним. Он бросился к ним, но они исчезли и уже более не появлялись.
Потом майор несколько раз встречал сумасшедшего то там, то тут, и тот всегда тыкал ему в глаза свои девять пальцев. Идиот! И почему никто не уберет его из города? Майор удивлялся немцам. Шумят, вспоминают свои победоносные походы, мечтают о крестовок походе против коммунизма, а у себя под носом не замечают паршивого еврейчика, который, вполне вероятно, просто прикидывается идиотом.
Видный украинский романист Павло Загребельный, лауреат Государственной премии СССР и Государственной премии УССР имени Т. Г. Шевченко, в своем новом романе «Роксолана» повествует об удивительной судьбе украинской девушки Настасьи Лисовской, угнанной в XVI веке с Украины и проданной на стамбульском невольничьем рынке в рабство.Обладая блестящим умом, необыкновенной силой воли и привлекательной внешностью, она из бесправной рабыни стала женой султана Сулеймана Великолепного (Завоевателя) — самого могущественного султана Османской империи.Овладев вершинами тогдашней восточной и европейской культуры, эта знаменитая женщина под именем Роксоланы вошла в историю и играла значительную роль в политической жизни своего времени.
Время правления великого князя Ярослава Владимировича справедливо называют «золотым веком» Киевской Руси: была восстановлена территориальная целостность государства, прекращены междоусобицы, шло мощное строительство во всех городах. Имеется предположение, что успех правлению князя обеспечивал не он сам, а его вторая жена. Возможно, и известное прозвище — Мудрый — князь получил именно благодаря прекрасной Ингегерде. Умная, жизнерадостная, энергичная дочь шведского короля играла значительную роль в политике мужа и государственных делах.
Библиотека проекта «История Российского Государства» — это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков.Продолжает Библиотеку легендарный роман Павла Загребельного «Евпраксия». Это история русской княгини, девочкой-подростком очутившейся на чужбине и отданной в жены немецкому маркграфу. Самым невероятным образом Евпраксия стала королевой Священной Римской империи Адельгейдой...Роман Павла Загребельного — увлекательное художественное исследование человеческих судеб, каждая из которых не утратила значение и сегодня.
Юрий Долгорукий известен потомкам как основатель Москвы. Этим он прославил себя. Но немногие знают, что прозвище «Долгорукий» получил князь за постоянные посягательства на чужие земли. Жестокость и пролитая кровь, корысть и жажда власти - вот что сопутствовало жизненному пути Юрия Долгорукого. Таким представляет его летопись. По-иному осмысливают личность основателя Москвы современные исторические писатели.
Вы держите в руках знаменитый роман о Хуррем! Книга повествует об удивительной судьбе славянской девушки, украденной в XVI веке и проданной на стамбульском невольничьем рынке в рабство. Обладая блестящим умом, необыкновенной силой воли и привлекательной внешностью, она из бесправной рабыни стала женой султана Сулеймана Великолепного — самого могущественного правителя Османской империи.Действие романа разворачивается на фоне событий, произошедших после казни близкого друга султана — Ибрагима-паши. Главная героиня — Хуррем Султан (Роксолана) — борется за свою любовь с очередной соперницей, иранкой Фирузе.
Исторический роман известного писателя П. А. Загребельного (1924–2009) рассказывает об удивительной судьбе украинской девушки Анастасии Лисовской, захваченной в плен турками и, впоследствии, ставшей женой султана Сулеймана Великолепного. Под именем Роксоланы она оставила заметный след в политической жизни своего времени.Книга также выходила под названием «Роксолана. В гареме Сулеймана Великолепного».Перевод: И. Карабутенко.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.