Шепот мертвецов - [3]

С этими словами он вышел в дверь на противоположном конце комнаты.

– Спасибо, – сказала Кира, глядя ему в спину. Она уже поблагодарила пастора, когда он выпустил ее из шкафа, но ей все казалось, что этого мало. – И мне жаль, что вам пришлось солгать из-за меня.

– О, об этом не переживай. – Судя по звяканью тарелок, ее спаситель находился на кухне. – Даже если мы закроем глаза на то, что предательство – куда больший грех, я не солгал. Я лишь сказал, что никого не видел между тем, как вернулся домой, и тем, как открыл дверь.

Он вернулся с дымящейся миской в одной руке и белым ящичком в другой. Миску он сунул Кире, и она поняла, что это и был источник пряного аромата, пропитавшего весь дом. Это было нечто вроде жаркого, и Кира вдруг поняла, что голодна как волк. Она отправила в рот полную ложку обожглась, и тут же зачерпнула следующую.

– Удачно, что ты зашла именно сегодня. – Эдидж подтащил к ней деревянный стул и открыл белый ящичек. – Обычно я готовлю жаркое только раз в неделю. Если бы ты пришла вчера, на ужин были бы разогретые полуфабрикаты.

Кира застыла, не донеся ложку до рта.

– Я не хотела лишать вас еды…

– Не говори глупостей. – Пастор поправил очки и прищурился, пытаясь разобрать инструкцию на флакончике антисептика. – В мои должностные обязанности входит кормить бедняков, а в нашем городе вряд ли найдется кто-нибудь достаточно нищий для этого. Так что сойдешь ты.

Кира засмеялась. Она чувствовала себя неловко и не понимала, как пастор может оставаться таким благодушным и веселым.

– Ну-с, приступим. – Он вытряхнул из упаковки ватный шарик и плеснул на него антисептик. – Наверное, будет больно. Опыт подсказывает мне, что от всяких медицинских штук всегда так бывает. Тот человек говорил неправду, верно?

Когда пастор прижал вату к ее коже, чуть ниже линии роста волос, Кира постаралась не дернуться.

– Да. По крайней мере я так думаю. Я ничего не помню.

– У тебя потеря памяти?

– Видимо.

– Хм-м. – Промокнув ссадину несколько раз, пастор бросил ватный шарик в огонь и начал искать в аптечке бинты. – Что ж, я тебя никогда не видел, значит, ты не из Блайти. Городок крошечный, в таком не скроешься, все друг друга знают. И это может быть как проклятием, так и благом. Может, ты из Бродмедоу? Это в двадцати минутах езды отсюда.

Кира пожала плечами.

– Это название ничего мне не говорит.

Эдидж нахмурился, разматывая бинт.

– Боюсь, я понятия не имею, что делаю. Наверное, стоит вызвать доктора.

– Нет, у вас прекрасно получается, – эти слова вырвались у Киры сами собой. Импульсивная, бессознательная ее часть была уверена, что следует избегать больниц и всего с ними связанного. – Уже и не болит. Просто забинтуйте, и все будет в порядке.

– М-м… – Кажется, Эдидж ей не поверил, но все-таки наклонился и стал бинтовать ей голову. – Не могу сказать, что расстроен. Доктор Келси немного… Кхм, в Писании сказано, что врагов следует возлюбить. Ну, я уверен, что никого не люблю больше, чем доктора Келси.

Он закончил перевязку.

– Как ощущения?

– Отлично.

Бинт отсырел из-за влажных волос, повязка едва держалась, но Кира не собиралась жаловаться.

– Что ж, полагаю, теперь нужно понять, что с тобой делать. – Эдидж закрыл аптечку и указал на миску в руках Киры, напоминая о том, что ей нужно поесть. – Ты хоть что-нибудь помнишь? Свою фамилию или, может быть, имя друга?

Кира напрягла память – дошла до момента, когда очнулась на поляне, но дальше была только пустота.

«Мозг, ну давай. У тебя же всего одна задача».

– Простите…

Пастор пожал плечами, словно не видел в этом никакой проблемы.

– Что ж, можешь переночевать здесь, только пообещай не обокрасть меня и не убить во сне. Постелим тебе на диване. Завтра, если ты ничего не вспомнишь, я попробую что-нибудь узнать в городе.

Кира перевела взгляд с миски жаркого на теплый камин, затем на пастора. Он был невероятно щедр по отношению к ней, и простой благодарности за это казалось мало, однако у Киры больше ничего не было.

– Большое спасибо, – снова сказала она.

Пастор лишь отмахнулся, выходя из комнаты.

– Вечер оказался таким захватывающим. Приятное разнообразие. Я поищу запасные одеяла.

За стенами дома гремел гром. Стояла темная ночь, отражения далеких огней города складывались в сияющую мозаику на мокром стекле. Сердце Киры сжалось от тревоги.

У нее не было никаких воспоминаний о своей жизни, но подсознание продолжало подбрасывать крошечные подсказки.

«Дождь – это хорошо, – говорило оно. – Дождь смоет следы. Если тебя найдут, будет плохо. Ты не хочешь знать, на что способны эти люди».

Она повернулась к пастору. Тот рылся в шкафу, вполголоса ругаясь, когда из одеял выпадала очередная мертвая моль.

«Они убьют его, если найдут меня здесь».

Аппетит тут же пропал, Кира уронила ложку. Эдидж проявил к ней больше доброты, чем она могла надеяться. Она не простит себе, если он пострадает из-за нее. Или если с ним произойдет что-нибудь еще хуже.

– М-м… А нет ли другого места, где я могла бы переночевать? Сарай или что-нибудь в этом роде, подальше отсюда?

Пастор обернулся и вопросительно поднял брови.

– Вдруг они вернутся. Мне будет спокойнее, если я спрячусь получше. – Кира старалась говорить правду, но так, чтобы пастор не догадался, насколько мрачный оборот приняли ее мысли.