Шепот блуждающих песков - [30]

А вот спросил первым уже сиятельный:

– То есть ты хочешь сказать, что разбираешься в техномагии? – Не знаю, чего было больше в его голосе: удивления, сомнения или иронии.

Вместо ответа я потянулась к голенищу и достала разводной гаечный ключ, с которым практически никогда не расставалась.

– Серьезный аргумент, – почесал затылок Хантер и невесть с чего улыбнулся. А потом, с наслаждением потянувшись, заключил: – А теперь, раз мы все выяснили, давайте спать.

На это заманчивое предложение дураков возразить не нашлось.

Ночь, как и следующие несколько дней, прошли на удивление тихо. Принц и Хантер иногда вступали в пикировку, военный не оставлял попыток покорить сердце очаровавшей его восхитительной женщины. Но чем эта самая женщина прямее и дальше посылала воздыхателя, тем он становился настойчивее. Не отвратило этого усача с округлой фигурой профессионального гурмана и то, что сиятельный использовал последнее средство: заявил, что он давно счастлив в браке и предъявил даже свадебную татуировку. Толстячок с горячностью заявил, что не намерен отступать от своего счастья в лице неприступной красавицы. Причем явный басок, внушительные плечи, здоровенные руки и квадратный подбородок объекта грез его ни капли не смущали.

Принц, глядя на происходящее, заявил, что теперь-то до конца понял смысл выражения: «Любовь зла, полюбишь и осла». На что блондин тут же ответил: это он, лорд Элмер, – просто сиятельный и может позволить себе жениться как по любви, так и по расчету, а вот кронпринцу надо обязательно встретить истинную пару.

Я удивилась такой формулировке. Обычно наоборот: чаще вступают в брак не по воле чувств, а из-за выгоды. На что получила весьма неожиданный и исчерпывающий ответ. Оказывается, у этих благородных не все как у людей. Многие из них предпочли бы холодный расчет эфемерной любви, но вот незадача: в договорных браках не рождались одаренные.

Лишь встретив истинную пару, можно было быть уверенным, что твои дети унаследуют дар. Но любовь – та еще лотерея: суженой высокопоставленного лорда могла стать простушка, у которой от сиятельных лишь внешность и пара серебрушек за душой. Или того хуже – вообще простолюдинка. В последнем случае полукровок почему-то не рождалось. Дети оказывались или чистокровными людьми, или сиятельными, но всегда – магами.

Не все благородные оказывались готовы к подобному мезальянсу. Потому-то и выбирали умом, а не сердцем. Вот только у кронпринца выбора не было вообще. Наследник престола обязан иметь дар, ибо королевская кровь, ее магия, питала стену от тварей юга, выползавших, казалось, из самой бездны.

Вот тебе и мудрость детской песенки: «Жениться по любви обязан лишь один король»…

Кронпринц в этом разговоре становился все печальнее. Тогда я его спросила напрямую, в чем, собственно, проблема? Ведь если он родился, значит, его отец нашел свою истинную пару.

– А ты хоть раз императрицу видела? – провокационно спросил дух.

– Знаешь, я даже императора не видела.

Кронпринц подавился следующей репликой при этом моем заявлении. Не иначе думал, что фасад его батюшки все должны знать?

Зато Хантер хохотнул и заявил:

– С ликом государя, хоть и весьма приблизительным, проблем нет, – и подкинул в воздухе монету, воскликнув: – Лови!

Я машинально раскрыла ладонь и сжала упавший в нее кругляш. Профиль императора печатали только на золотых монетах, которые мне до этого держать в руках не доводилось. Сейчас я с интересом рассматривала высокий лоб, прямой нос и гордо вскинутую голову – все, что смог передать печатный пресс.

– Под этот оттиск подходит половина мужчин империи и четверть женщин, – изрекла я.

Привидение натурально оскорбилось и замолчало. А на сиятельного, наоборот, напало желание поговорить.

– Наш дорогой Микаэль – точная копия своего отца. От императрицы ему достались разве что форма и цвет ногтей.

Я машинально глянула на руки кронпринца, которые тот постарался побыстрее завести за спину. Ногти как ногти. Короткие, широкие, подумаешь – чуть фиолетовые. У плотника Уила, когда ему киянкой ладонь расплющило, они гораздо темнее были, и то он их не стеснялся. Даже гордился, оттопыривая средний палец.

Видя, что я не поняла масштабов трагедии, кронпринц пояснил:

– Я безмерно люблю свою матушку, кроме того – я обязан ей жизнью. Но понимаешь, ее внешность, мягко скажем, не самая прекрасная, добавь к этому мнительный и суеверный характер. По этой причине она никогда не посещает светских приемов, ведет затворнический образ жизни в загородной резиденции, а в ее штате всего несколько фрейлин.

– Зато отец твой в ней души не чает, – поддел кронпринца сиятельный.

– Предлагаю свернуть обсуждение на эту тему. – Микаэль стал серьезен, исчезло его вечное ехидство и желание поддеть.

Похоже, что к матери у него двойственное отношение: любовь сына против мнения общества – не лучшее сочетание.

Я еще хотела спросить: как же эти сиятельные определяют, что перед ними оказывается истинная пара? Свет там какой особый или просто в голове шаманские бубны троллей звенят? Не успела. Объявили очередную стоянку.

Я решила пойти размять ноги и прогуляться по перрону, когда увидела в окно отряд патруля. Бравые полисмены в котелках и мундирах явно куда-то спешили. Прильнула к стеклу и с удивлением лицезрела, как патрульные зашли в соседний вагон.