Шелковая паутина - [35]

— Ну вот что, молодой человек, — Эдна подскочила к Эрику и замахала пальцем у него перед носом. — Не смейте так говорить о Кэтлин! Вы так же, как и я, прекрасно знаете, что это неправда. Я не потерплю, чтобы вы тут поносили ее при мне.

— Тогда почему она сбежала, будто нашкодивший или испуганный ребенок?

Эдна сникла, сразу обмякла и села. Она потерла виски, словно у нее разболелась голова.

— Не знаю, — тихо ответила она.

— А может быть, она и в самом деле испугалась, совсем по-детски испугалась, — спокойно подал голос с дивана Би Джей. — Вы лежите раненый, может быть, умирающий. А она не может этого вынести, не может даже допустить мысли, что потеряет вас. Думаю, не ошибусь, если предположу, что она испытывала к вам сильную привязанность. — Би Джей, прищурившись, взглянул на Эрика, ожидая подтверждения, но когда такового не последовало, продолжил: — Надо признать, что прецеденты в ее жизни были. Однажды Кэти уже пережила трагедию, с тех пор она предпочитает бежать от трудностей. Но когда-нибудь она столкнется с необходимостью решать проблему, а не убегать от нее.

Какое-то время Эрик молча размышлял, потом его лицо стало непроницаемым.

— Что ж, как бы то ни было, она сбежала от вас и от меня и ясно дала понять, что не желает, чтобы ее разыскивали. — Он взял с кресла джинсовую куртку и направился к двери. — Я потратил два месяца своей жизни, чтобы найти ее, но больше не намерен этого делать. Я сообщу вам, когда будет готов фильм про лагерь. Благодарю за помощь.

Он говорил отрывисто и, как показалось Эдне, через силу. Она подозревала, что он всеми силами старается скрыть под видимым безразличием горечь и боль.

Она окончательно в этом уверилась, когда увидела из окна, как Эрик сел в машину и изо всей силы хлопнул дверцей. Он в полном отчаянии опустил голову на руль. Потом вставил ключ в зажигание и уехал…

9

Кэтлин скромно одернула юбку, слегка задравшуюся, когда она садилась. Этот жест истинной леди вызвал улыбку на лице секретарши, женщины средних лет. «Какая милая девушка», — подумала она.

Девушка улыбнулась ей в ответ. Кэти являла собой образец деловитости и профессионализма, сидя в ожидании собеседования около кабинета мистера Кирхофа — владельца огромного универмага в Сан-Франциско.

Нервозность свою она постаралась спрятать как можно дальше. Вряд ли кто-либо мог заметить, что Кэти чуть не дрожит от волнения. Эта работа была ей нужна позарез. И это объяснялось не только экономическими соображениями. Кэтлин необходимо было восстановить душевное равновесие, исчезнувшее в тот день в арканзасской больнице, когда Кэти увидела, как жена Эрика вбегает к нему в палату.

Не отдавая себе в этом отчета, Кэтлин закрыла глаза, чтобы прогнать все еще причинявшую боль картину. Но тут же открыла их и посмотрела на секретаршу, надеясь, что та не заметила приступа ее слабости. Так оно и оказалось. Секретарша рассматривала что-то в выдвижном ящике стола.

Казалось бы, спустя два месяца боль должна утихнуть и превратиться в тяжкое воспоминание, но, увы, зияющая душевная рана продолжала саднить и кровоточить, никак не желая затягиваться.

Кэтлин отвернулась к широкому окну и стала смотреть на раскинувшийся внизу Сан-Франциско. Она разглядела здание корпорации «Трансамерика», потом увидела вдалеке сверкающую на солнце водную гладь залива.

Как можно было быть такой наивной? Ей ведь даже в голову не приходило, что он мог быть женат! Он буквально ослепил ее, загипнотизировал, и она не пыталась заглядывать за пределы очевидного.

Его фальшивая забота была всего лишь уловкой. Слезы стыда и унижения затуманивали глаза Кэти, когда она вспоминала, как раскрылась перед ним вся, целиком. Интимные подробности, ранее заставлявшие ее вспыхивать от удовольствия при одном воспоминании, теперь казались оскорбительными.

В больнице та хорошенькая женщина назвала себя «миссис Гуджонсен», и ей беспрепятственно позволили пройти к Эрику, узнать о его состоянии, а Кэтлин не имела на это права. Ей тогда захотелось исчезнуть, оказаться на самом краю земли, никого не видеть и не слышать.

И она исчезла. Она вернулась в аэропорт, дождалась, пока спасатели разобрали обломки самолетов и восстановили поле для полетов. Купив билет на первый же самолет, летевший на восток, она вернулась в Атланту.

В какие-то считанные мгновения Кэтлин Хэйли повзрослела. Прежде она считала, что уже достаточно опытна, хорошо разбирается в жизни и в людях, познала горе утраты.

Какой же она была дурой! Эрик похитил не просто ее девственность, он украл ее невинность. Он показал ей, как поступают настоящие эгоисты. Дэвид Росс по сравнению с Эриком Гуджонсеном был жалким дилетантом. Она не предполагала, что на свете существует столь чудовищный обман. Теперь же она это знает. Никогда она уже не будет так слепа. Доверчивой молодой девушки, какой она была раньше, больше не существует. Ее место заняла женщина с израненными руками и израненным сердцем. Ей понадобится очень много времени, чтобы излечиться.

Несколько дней подряд она покупала газету арканзасского городка Литтл-Рок и жадно читала репортажи о катастрофе. В списке жертв имени Эрика не было. Чтобы не мучить себя понапрасну, она позвонила в больницу, и ей сообщили, что он поправляется и скоро будет выписан. Ее спросили, не желает ли она, чтобы ее соединили с его палатой. Кэти повесила трубку.