Шел снег - [53]
— Он бредит?
— Думаю, что нет, доктор.
— Ты поняла, что он декламирует?
— Это из «Серториуса», запрещенной пьесы Корнеля, которую он мечтал сыграть.
— Странное место, чтобы думать о театре, но, по крайней мере, его мозг работает лучше, чем пальцы. Растирай дальше, девочка моя, и скажи ему что-нибудь такое, чтобы он ответил тебе.
Орнелла взяла в руки новый ком снега, и, растирая пальцы актера, зашептала ему на ухо:
Трагик Виалату открыл оттаявшие вблизи тепла веки, повернулся лицом к бывшей партнерше и, не выказывая удивления, с серьезнейшим видом ответил:
— Но волю деспота ты все же выполняешь…
Фурнеро прервал его, чтобы влить между потрескавшихся губ актера немного теплой розоватой юшки, в которой варилось лошадиное сердце.
Все четыре дня, проведенные в Смоленске, Наполеон не покидал дома, выбранного для императорской резиденции. Дом оказался неповрежденным и уютным. В его погребах и на кухне нашлось достаточно места для хранения съестных припасов, которые доставлялись прямо из Парижа. Осознавал ли Наполеон положение, в котором оказался? Он не показывал своего огорчения по поводу неудач армии, в дороге почти не выходил из кареты, ел досыта, причем ему подавали те же блюда, что и в Тюильри. Ближайшее окружение не пыталось развеять его иллюзий. Маршал Бертье и главный интендант Дарю выглядели бодро и держались молодцами. Лишь префект Боссе из-за подагры ковылял на костылях.
Коленкур отдал распоряжение ковать верховых и пристяжных лошадей на подкову в три шипа. Восстанавливались полки: им недавно была выдана одежда на меху и мясо. На следующий день император вместе с гвардией собирался покинуть Смоленск. Поскольку Минская дорога шла через лощины и узкие овраги с крутыми склонами, нужно было выдвигаться без промедления, чтобы в пути не попасть в снежные заносы. Следом Смоленск покинет вице-король Евгений Богарне, потом маршал Даву, а отход их войск будет прикрывать арьергард под командованием маршала Нея.
Себастьян вошел в кабинет императора. Он принес ему текст 28-го бюллетеня: «За время ненастья, которое установилось с 6 ноября, мы потеряли 3000 тягловых лошадей и уничтожили около сотни зарядных ящиков…» Наполеон бегло просмотрел текст до последней фразы: «Здоровье императора никогда не было таким прекрасным», подписал бюллетень на поднесенном слугой письменном приборе, после чего вызвал главного интенданта Дарю с докладом о распределении продовольствия.
— Гвардия уже получила пайки, сир.
— Хорошо. А другие?
— Еще нет, сир.
— Почему, черт возьми?
— Склады недостаточно обеспечены.
— Лгун!
— Сожалею, сир, но это так.
— Как же так, Дарю! Мы держим здесь двухнедельные запасы продовольствия на сто тысяч человек.
— У нас нет и половины, сир, и кончилось мясо.
— Сколько человек состоит на довольствии?
— Меньше ста тысяч, намного меньше…
— Гвардейцев?
— Годных к службе — пять тысяч.
— Кавалеристов?
— Верховых — тысяча восемьсот.
— В полках?
— Около тридцати тысяч.
Император с дрожащими от гнева губами принялся кружить по кабинету; остановился, сунул в нос щепотку нюхательного табаку, швырнул табакерку на пол и закричал:
— Привести сюда того негодяя, который отвечает за поставки продовольствия!
Наполеон остался наедине с главным комиссаром смоленских складов. Секретари, прислуга, дежурные гренадеры еще долго слышали крики и угрозы его величества, а также рыдания провинившегося.
ГЛАВА V
Березина
В этом году стая диких уток обморозила лапы, которые примерзли к поверхности пруда: огромный орел кружит над прикованными ко льду птицами, разрывая их головы на части.
Джим Харрисон, «В сумерках»
В развалюхе неподалеку от Смоленска не осталось дров, чтобы поддерживать необходимый для выживания огонь. Надо было идти дальше, искать еду и более подходящий кров. Пока доктор Фурнеро, Орнелла и остальные члены шайки собирали пожитки, один из них, отодвинув заборный щит, вышел из хибары, чтобы оглядеться вокруг, но быстро вернулся и, схватив Фурнеро за край огромной медвежьей шубы, закричал: «Mira! Mira! Las puertas!»[9]
Доктор натянул перчатки. Толпы людей со всех сторон стекались к распахнутым городским воротам. Не будь глубокого снега, в котором они увязали на каждом шагу, люди Фурнеро вряд ли смогли бы найти в себе силы, чтобы броситься вперед и опередить толпу. Колючий морозный воздух пробирал до костей. Зажатые со всех сторон, они с отрешенным видом машинально шагали по снегу, полагаясь, как охотники, на свое чутье. Император с гвардией недавно отбыл в направлении Минска, штаб тоже готовился к отъезду, а слуги распродавали бордо из императорского погреба по двадцать франков за бутылку. Офицеры не могли, да и не хотели наводить порядок. Солдаты и гражданские беженцы, одержимые чувством голода, пошли на штурм складов, в которых в ожидании распоряжений вышестоящего начальства забаррикадировались продовольственные комиссары.
Роман о человеке, оказавшемся в прошлом. Из 1995 года герой неожиданно переносится в 1953-й. Многое так еще свежо в памяти, и все-таки сколько различий! И вот обычный француз конца XX века живет «двойной» жизнью… Это фантастика? Или психологический эксперимент? Автор, лауреат Гонкуровской премии Патрик Рамбо находит неожиданное решение, которое поможет его герою взглянуть на себя и на окружающий мир по-новому.
Роман «Битва» посвящен одному из знаменательных эпизодов наполеоновского периода в истории Франции. В нем, как и в романах «Шел снег», «Отсутствующий», «Кот в сапогах», Патрик Рамбо создает образ второстепенного персонажа — солдата, офицера наполеоновской армии, среднего француза, который позволяет ему ярче и сочнее выписать портрет Наполеона и его окружения.
Французский писатель Патрик Рамбо плодотворно работает в самых разных жанрах. В издательстве «Текст» вышли его роман-фантазия «Деревенский дурачок» и исторический роман «Кот в сапогах». «Хроника времен Николя I» — пародийный (о чем говорит само название) роман-памфлет, посвященный первым месяцам президентства Николя Саркози. В лучших традициях французской литературы, блестяще пародируя стиль XVIII века, с неподражаемым французским юмором Рамбо рисует картину нравов французской политической элиты.
В книге «1968» Патрик Рамбо попытался восстановить события далекого мая 1968 года. Эта эпоха сейчас опять актуальна в связи с ростом антиглобалистского движения, которое вдохновляется молодежными революциями 68-го. Не вставая ни на чью сторону, автор создает впечатляющую хронику, показывая происходящее глазами студентов, их родителей, полицейских, депутатов, де Голля, Помпиду, Арагона, Сартра и Миттерана; приводит читателей в Сорбонну, в Нантер, на баррикады, в комиссариаты, в казармы, в президентский кабинет в Елисейском дворце, на скандальные заседания правительства, под стеклянные крыши бастующего Бийянкура.
Издательство «Текст» продолжает знакомить читателя с творчеством Гонкуровского лауреата Патрика Рамбо. Его новый роман посвящен Наполеону Бонапарту. Патрик Рамбо обращается к наименее известным страницам его биографии: юности будущего императора и истории его стремительного взлета к вершинам власти. Читатель станет свидетелем превращения Набулионе Буонапарте, маленького корсиканца в армейских ботфортах, прозванного «котом в сапогах», в Наполеона Бонапарта.Что такое хороший исторический роман? Это не галерея приукрашенных портретов, это страницы, которые пахнут порохом, конским навозом, спермой и жареным мясом… Патрику Рамбо исторический роман удался: кажется, будто машина времени перенесла его на столетие с лишним назад.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.
Данвер, молодой судья, едет по поручению короля Франции в одну из провинций, чтобы проверить поступающие сообщения о чрезмерном рвении своих собратьев по профессии в процессах, связанных с колдовством. Множащиеся костры по всей Франции и растущее недовольство подданных обеспокоили Королевский двор. Так молодой судья поселяется в Миранже, небольшом городке, полном тайн, где самоуправствует председатель суда де Ла Барелль. Данвер присутствует на процессах и на допросах и неожиданно для себя влюбляется в одну необычную, красивую женщину, обвиняемую в убийстве своего мужа и колдовстве.Элизабет Мотш пишет не просто исторический роман.
Серж Резвани родился в Тегеране в 1928 году. Его отец был персом, а мать — русской. В молодости Серж Резвани занимался живописью, а в 60-х годах прошлого века пользовался огромным успехом как поэт-песенник. Но настоящую известность ему принесли пьесы и романы («Городок Потемкин», «Сотворение мира», «Любовь напротив», «Затмение» и др.).ЗагадкаЧто произошло на борту шикарной яхты «Уран», принадлежащей знаменитому семейству Найев и найденной совершенно пустой в открытом море? Кто из этой семьи, все члены которой были писателями, утопил вместе с собой всю родню? И кто оставил кровавые царапины на белоснежной лакированной корме?Чтобы разгадать эту загадку, Следователь Морского ведомства и его друг Поэт-Криминолог призывают на помощь Литературоведа, лично знакомого со всеми Найями и написавшего книгу об их жизни и творчестве.
В безмятежной деревушке на берегу дикого острова разгораются смертельные страсти. Прекрасный новый мост, связавший островок с материком, привлек сюда и многочисленных охотников за недвижимостью, желающих превратить этот девственный уголок природы в туристический рай. Но местные владельцы вилл и земельных участков сопротивляются. И вот один из них обезглавлен, второй умирает от укуса змеи, третья кончает жизнь самоубийством, четвертый… Это уже не тихий остров, а настоящее кладбище! Чья же невидимая рука ткет паутину и управляет чужими судьбами?Две женщины, ненавидящие друг друга, ведут местную хронику.
Лю — двадцать лет. Она бедна, красива, рисует психоаналитические картины-каламбуры и мечтает преуспеть в жизни. Свои похождения, начавшиеся со встречи с известным писателем ЖДД, который ввел ее в круг развращенных интеллектуалов и коррумпированных политиков, она доверяет своему другу Дику — диктофону. Став любовницей нескольких писателей, владельцев художественных галерей, богатых торговцев и депутата-мэра, она открывает для себя удовольствия тех, кто живет в мире, где все, что имеет заоблачную цену, переходит в разряд бесплатного.Лю — роман-буфф, острая сатира а-ля Свифт, высмеивающая в розово-черных тонах культурно-политическую жизнь Франции конца прошлого века.