Шекспир - [73]
Совсем плохо пришлось бездомным бродягам, нищим и попрошайкам, лишенным крова. Они замерзали, в бессмысленных попытках стараясь получить тепло, прижимаясь друг к другу и к стенам домов.
Театральная жизнь в Лондоне замерла. Так как здания большинства театров не имели крыши, публика на представления ходить практически перестала. Актеры были готовы, кутаясь в теплые костюмы и рискуя получить воспаление легких, выходить на сцену. Но играть было не перед кем.
В таверне недалеко от «Глобуса» пылал камин. Уильям и Джеймс сели поближе к огню, подальше от входной двери. Они заказали горячего вина, добрый кусок жареного мяса и принялись обсуждать финансовые проблемы, с которыми уже почти месяц сталкивался театр из-за нагрянувших морозов.
— Нам надо что-то придумать, — размышлял Джеймс, — публика на спектакли не ходит. Мы их отменяем один за другим. Временных актеров всех распустили. Заказов на выступления в замках и дворцах тоже поступает немного. Говорят, там холоднее, чем на улице.
— Если бы у нас было закрытое помещение, то мы могли бы этим даже привлечь зрителя. Посмотри, наша харчевня не имеет недостатка в посетителях.
И действительно, небольшое помещение все было заполнено посетителями. Хозяин оставил открытым один зал из двух, забив его столами и стульями до отказа. Воздух был спертым, оттого что проветривать помещение в такую погоду не решались. Зато камин хорошенько обогревал комнату, и люди, потихоньку отогреваясь, снимали верхнюю одежду, стряхивая с нее остатки снега и радуясь возможности посидеть в тепле.
— Обогреть театр, даже если он будет с крышей, все равно будет сложно. Но шансы привлечь зрителя увеличиваются. Ты прав, — подтвердил Джеймс.
— Такое помещение в любом случае пригодится. Погода часто мешает нам нормально работать. Нужно присмотреть что-нибудь подходящее.
— Так и сделаем, — кивнул Джеймс, — как себя чувствует Эдмунд?
Брат Уильяма заболел в один из первых морозных дней. Утром он довольно легко оделся, не ожидая, что на улице станет так холодно. Да еще на следующий день, несмотря на плохое самочувствие, вышел играть на сцену. В болезни брата Уильям, не переставая винил себя: в конце лета Эдмунд переехал в маленькую дешевую комнатку неподалеку от театра, не желая больше стеснять старшего брата. Как ни настаивал Уильям на том, что ему нисколько не мешает присутствие в доме Эдмунда, тот решил проявить самостоятельность. К тому же он отказался брать у Уильяма деньги на более приличное жилье, оплачивая за комнату ровно столько, сколько мог себе позволить.
— Если бы мы по-прежнему жили вместе, я бы заметил, что он болен. Да и квартира у меня гораздо теплее, — расстроенно сказал Уильям, — я хотел перевезти Эдмунда к себе, но врачи запретили его перевозить. У него жар, и по такому морозу это очень опасно. Я нанял женщину, которая за ним ухаживает. Она кормит Эдмунда, как может, протапливает комнату. Остается надеяться на лучшее.
Джеймс сочувственно похлопал друга по плечу. Он знал, как Уильям привязан к младшему брату, и искренне желал Эдмунду скорейшего выздоровления.
— Что происходит в Оксфорде? — решил он перевести разговор на другую тему. — Как поживает юное дарование под именем Франс Бомонд?
— Мэри обещала мне прислать новую пьесу до Рождества. Она воодушевлена своим успехом и продолжает писать. Хорошо, что я выбрался к ним осенью. Боюсь, сейчас путешествие было бы невозможно. Холодно, да и пока Эдмунд не поправится, я никуда из Лондона не уеду.
Потихоньку люди приноравливались к новым погодным условиям. Дети играли в снегу и катались по льду. Взрослые, укутавшись потеплее в шерстяные шарфы, прогуливались по замерзшей Темзе. Все запасались впрок дровами, которые дорожали с каждым холодным днем сильнее и сильнее. К концу декабря никто уж и не надеялся на потепление. Оставалось только ждать весны.
Джеймс, пробегав по городу несколько дней, нашел новое помещение для театра. Это был бывший монастырь, который некоторое время служил для постановки спектаклей мальчиков-хористов. Труппу распустили, и хозяин был рад передать аренду новому владельцу.
Дела «Глобуса» тут же пошли на лад. Спектакли возобновились на новой, закрытой, сцене, а одновременно и начали поступать приглашения в дома вельмож. Последние, видимо, тоже оправились от первого шока, вызванного морозами. Приближалось Рождество, и соскучившаяся по развлечениям публика снова требовала увеселений.
В домах и на улицах продолжали замерзать бедняки и нищие, но люди знали, в какие районы Лондона не следует заходить, чтобы не испортить себе настроение. Одним из таких мест была улица, на которой жил Эдмунд.
— Ему не становится лучше, — жаловался друзьям Уильям, — жар не спадает, а кашель становится все сильнее. Он совсем ослабел, не встает с постели, и я по-прежнему не могу его перевезти к себе.
Друзья сочувствовали Уильяму, но навещать Эдмунда, впрочем, не рисковали. Почти у каждого в семье были заболевшие, и не у всех были такие средства, как у Шекспира, для должного лечения родных.
Но сам Уильям бывал у брата каждый день. Он сидел у его постели и понимал с сожалением, что помочь ему ничем не может. Врачи сменяли друг друга, прописывали какие-то отвары, не разрешали проветривать комнату, чтобы больного еще больше не продуло, запрещали перевозить его в другой дом, цокали языками, глядя на пылающее от жара лицо Эдмунда, и привычно качали головами.
1533 год. У Генриха VIII и его новой супруги Анны Болейн на свет появляется дочь — Елизавета. Через некоторое время Генрих казнит жену по обвинению в супружеской измене, и Елизавета остаётся без матери. Ещё через год у Генриха от новой жены наконец появляется сын — Эдуард. Став королём после смерти отца, Эдуард возвращает сестру ко двору, но вскоре после этого умирает, что является для Елизаветы очередным большим потрясением.На трон вступает старшая сестра — Мария. Она не доверяет Елизавете и по подозрению в измене сажает её в Тауэр.
1533 год. У Генриха VIII и его новой супруги Анны Болейн на свет появляется дочь — Елизавета. Через некоторое время Генрих казнит жену по обвинению в супружеской измене, и Елизавета остаётся без матери. Ещё через год у Генриха от новой жены наконец появляется сын — Эдуард. Став королём после смерти отца, Эдуард возвращает сестру ко двору, но вскоре после этого умирает, что является для Елизаветы очередным большим потрясением. На трон вступает старшая сестра — Мария. Она не доверяет Елизавете и по подозрению в измене сажает её в Тауэр.
Как устроена человеческая память? Какие непостижимые тайны она хранит в себе? И случайно ли порой всплывают какие-то обрывки не то воспоминаний, не то чувств… Что это – просто «миражи» или память о том, что с нами происходило когда-то в прежней жизни?Виктория Балашова в своей повести «Эксперимент» заставляет читателя задуматься над этими вопросами. Произведение написано легко и увлекательно и читается на одном дыхании.
И сегодня, спустя почти 20 лет после своей трагической гибели, леди Ди, или, по-другому, Диана Спенсер (1961–1997), принцесса Диана, так же, как и прежде, глядит на нас с обложек глянцевых журналов. Для многих поколений женщин она остается кумиром, образцом, которому хочется подражать. Но что скрывается за красивым фасадом? Недюжинный ум, доброе сердце… Или что-то еще? Писательница и психолог Виктория Балашова называет ее смерть самоубийством длиною в жизнь, а саму принцессу — женщиной, которая не умела быть счастливой.
Со странными убийствами иногда сталкивается следователь Герман. Мотивы и обстоятельства совершения преступлений небанальны и разнообразны, типажи ярки и выпуклы, сюжет закручен. В этих преступлениях замешана бесполая и бестелесная Сущность, которая периодически вырывается на свободу из потустороннего в наш реальный мир через портал, возникающий в миражах. Происходящее в миражах перекликается с событиями реальности, отражая ее, как кривое зеркало. Два рассказа цикла посвящены прапрадеду следователя, который становится свидетелем событий, имеющих прямое отношение к Сущности и ее истории.
Уильям Шекспир – величайший драматург и поэт эпохи Возрождения. Его перу принадлежит множество всем известных пьес и сонетов. Это известно каждому.Но ему ли принадлежит авторство этих произведений? Существовал ли Шекспир на самом деле?Об этом написала в своей книге Виктория Балашова. Автор, проведя большую и кропотливую работу, рассказывает о Шекспире и его окружении, делится с читателем интересными открытиями и подробностями. Книга написана легко и увлекательно и, несомненно, вызовет интерес у читателя.
«Пазл Горенштейна», который собрал для нас Юрий Векслер, отвечает на многие вопросы о «Достоевском XX века» и оставляет мучительное желание читать Горенштейна и о Горенштейне еще. В этой книге впервые в России публикуются документы, связанные с творческими отношениями Горенштейна и Андрея Тарковского, полемика с Григорием Померанцем и несколько эссе, статьи Ефима Эткинда и других авторов, интервью Джону Глэду, Виктору Ерофееву и т.д. Кроме того, в книгу включены воспоминания самого Фридриха Горенштейна, а также мемуары Андрея Кончаловского, Марка Розовского, Паолы Волковой и многих других.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Имя полковника Романа Романовича фон Раупаха (1870–1943), совершенно неизвестно широким кругам российских читателей и мало что скажет большинству историков-специалистов. Тем не менее, этому человеку, сыгравшему ключевую роль в организации побега генерала Лавра Корнилова из Быховской тюрьмы в ноябре 1917 г., Россия обязана возникновением Белого движения и всем последующим событиям своей непростой истории. Книга содержит во многом необычный и самостоятельный взгляд автора на Россию, а также анализ причин, которые привели ее к революционным изменениям в начале XX столетия. «Лик умирающего» — не просто мемуары о жизни и деятельности отдельного человека, это попытка проанализировать свою судьбу в контексте пережитых событий, понять их истоки, вскрыть первопричины тех социальных болезней, которые зрели в организме русского общества и привели к 1917 году, с последовавшими за ним общественно-политическими явлениями, изменившими почти до неузнаваемости складывавшийся веками образ Российского государства, психологию и менталитет его населения.
Это была сенсационная находка: в конце Второй мировой войны американский военный юрист Бенджамин Ференц обнаружил тщательно заархивированные подробные отчеты об убийствах, совершавшихся специальными командами – айнзацгруппами СС. Обнаруживший документы Бен Ференц стал главным обвинителем в судебном процессе в Нюрнберге, рассмотревшем самые массовые убийства в истории человечества. Представшим перед судом старшим офицерам СС были предъявлены обвинения в систематическом уничтожении более 1 млн человек, главным образом на оккупированной нацистами территории СССР.
Монография посвящена жизни берлинских семей среднего класса в 1933–1945 годы. Насколько семейная жизнь как «последняя крепость» испытала влияние национал-социализма, как нацистский режим стремился унифицировать и консолидировать общество, вторгнуться в самые приватные сферы человеческой жизни, почему современники считали свою жизнь «обычной», — на все эти вопросы автор дает ответы, основываясь прежде всего на первоисточниках: материалах берлинских архивов, воспоминаниях и интервью со старыми берлинцами.
Резонансные «нововзглядовские» колонки Новодворской за 1993-1994 годы. «Дело Новодворской» и уход из «Нового Взгляда». Посмертные отзывы и воспоминания. Официальная биография Новодворской. Библиография Новодворской за 1993-1994 годы.
О чем рассказал бы вам ветеринарный врач, если бы вы оказались с ним в неформальной обстановке за рюмочкой крепкого не чая? Если вы восхищаетесь необыкновенными рассказами и вкусным ироничным слогом Джеральда Даррелла, обожаете невыдуманные истории из жизни людей и животных, хотите заглянуть за кулисы одной из самых непростых и важных профессий – ветеринарного врача, – эта книга точно для вас! Веселые и грустные рассказы Алексея Анатольевича Калиновского о людях, с которыми ему довелось встречаться в жизни, о животных, которых ему посчастливилось лечить, и о невероятных ситуациях, которые случались в его ветеринарной практике, захватывают с первых строк и погружают в атмосферу доверительной беседы со старым другом! В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.